Металлическая дверца поддалась.

Сердце заколотилось так сильно, что я едва ли не глохла.

Несколько мгновений попялилась на аккуратно сложенную стопочку вещей, нырнула между ними и вытащила то, ради чего сюда явилась – айфон моего красавчика…

Неужели удалось? Господи, не верю! Теперь осталось понять, как разблокировать.

– Да всё просто – нарисуйте пальчиком на экране английскую букву «Z», – раздался над ухом участливый хрипловатый голос.

– Угу, спасибо, – машинально поблагодарила за подсказку, уже занесла палец, чтобы выполнить нужную операцию, когда дошло – голос, который подсказал, явно пришёл не с неба. Уж больно знакомый.

Похолодев, медленно обернулась.

Он стоял аккурат за моим плечом.

Я выронила гаджет, замахала руками, полотенце соскользнуло вниз, являя меня в наряде Евы…

Тогда я заорала и…

…проснулась, натолкнувшись на насмешливый взгляд таких знакомых прозрачно-зелёных глаз.

И было это не в раздевалке бассейна, а в кабинете профессора, у которого я собираюсь писать диплом… Надо же было так во время «задремать»?!

Значит, он и есть?!... О нет!..

ОТ НЕГО

— Елисеюшка, — донеслись тётины завывания, едва я взялся за ручку двери, — не ходи!

И голос такой загробный. Серафима Тимофеевна в бигуди, халате и с маской на лице действительно являла собой пугающее зрелище.

– Сегодня Солнце в Скорпионе, да и аркан тебе…

«Началось!» — дзенькнуло в голове. Вернее, начиналось это каждое утро. Звездец тотальный и перманентный, как говорит Зина. Итак, последние пять лет, с тех пор, как в тётушке проснулась сила, и она подалась в ясновидящие.

— Я понял, — прерывал поток тётушкиных излияний, от которых веяло махровой шизофазией[1], — но не пойти не могу. Дольский сказал: вопрос жизни и смерти.

— Именно!.. Смерти!.. – завыла тётушка. – Сегодня хрустальный шар мне показал…

– Что ж вы, Елисей Петрович, уйдёте и даже блинчиков не отведаете? Я и куриные крылышки запекла, как вы любите… – Это в разговор вступила Зина – тётина квартирантка или компаньонка.

Она вот уже полтора года меня всячески обхаживала… Не сказать, что я возражал. Потому что, кроме блинчиков и всегда наглаженных рубашек, мне перепадало и сладенького. Нет, Зина вовсе не в моём вкусе, слишком большая, дородная, нахрапистая, да ещё и на три года старше. Но если предлагают – отчего бы не взять.

Зина улыбалась и призывно поддёргивала свой и без того коротенький халатик. Но мне сейчас было не до того – нужно сбегать как можно скорее, потому если Солнце в Скорпионе, то у тётушки точно затмение рассудка…

Спасти меня от назойливой родственницы и её не менее назойливой квартирантки могло только одно существо. И, судя по грохоту тарелок, Вениамин Первый добрался до Зининой стряпни.

Зина сорвалась и побежала на кухню — спасать свои кулинарные шедевры. Скоро со стороны кухни, с громким мявом и зажав таки в зубах куриное крылышко, выскочил огромный рыжий котяра. С неотвратимостью урагана несся он в обитель Домов и Арканов — тётушкин эзотерический кабинет… А следом, размахивая полотенцем, мчалась Зина, посылая в адрес Вениамина все проклятия, какие только знала. Проследив за траекторией бегущего Венички, тётя Сима сообразила, что сейчас кое-кто распугает её духов и призраков, и тоже рванула за ними с причитаниями.

Но опоздала — раздался грохот, потом последовал звук бьющегося стекла… Кажется, Веня расправился с хрустальным шаром… Крик тёти был последним, что я услышал, выскочив, наконец, за дверь…

О, благословенная тишина! Каждый день планирую съехать от тёти и прекратить этот ужас. Только вот Серафима Тимофеевна недаром общается с духами – она профессионально умеет играть умирающую. Сердце прихватывает и давление скачет аккурат по расписанию – едва я начинаю собирать чемодан…