– Том был замечательным человеком. Он умер в прошлом году.

– Извините. А дети, у вас есть дети?

Астрид засмеялась и покачала головой:

– Тому было пятьдесят восемь, когда я вышла за него замуж. Мы провели замечательные десять лет, миг вдвоем. Как медовый месяц.

Джесси вспомнила свою жизнь с Яном и улыбнулась.

– В этом вы правы. Дети могут помешать.

– Если вы хотите пожить для себя. Но мы оба считали, что слишком стары. Я вышла замуж в тридцать два года и считала, что не создана для роли примерной матери.

Значит, Астрид было сорок два. Джесси удивилась.

– Почему вы не пошли работать?

– На что я могла рассчитывать? Я работала в «Вог», но здесь нет ничего похожего. К тому же даже там я уже не нужна после десятилетнего отсутствия. Отстаешь от жизни. Я оказалась на обочине, как можете оказаться и вы. А кроме того, у меня нет абсолютно никакого желания возвращаться в Нью-Йорк.

– Откройте какой-нибудь бизнес, связанный с модой.

– Например?

– Бутик.

– Что возвращает нас к исходной точке, дорогая. Как я завидую вам.

– Не переусердствуйте. Здесь тоже есть свои проблемы.

– Но и свои плюсы. Вы часто бываете в Нью-Йорке?

– Вернулась оттуда два дня назад.

А вчера моего мужа арестовали за изнасилование. Она чуть было не сболтнула. Астрид была бы напугана до смерти. Джесси мрачно вздохнула, на мгновение забыв, что она не одна.

– Поездка была утомительной? – спросила Астрид, не в силах сдержать улыбку.

– Какая поездка?

– В Нью-Йорк. Вы сказали, что вернулись два дня назад, а потом вздохнули так, будто умер ваш лучший друг.

– Извините. Выдался трудный день. – Джесси попыталась улыбнуться, но неожиданно обрушившаяся на нее беда вновь напомнила о себе. Повисла неловкая пауза, Астрид взглянула на нее искоса.

– Что-нибудь не так?

Джессика не могла ответить ложью на ее вопросительный взгляд.

– Ничего, что не было бы улажено к завтрашнему дню.

– Могу я чем-то помочь?

Какая замечательная женщина, они совершенно не знакомы, а она интересуется проблемами Джесси.

– Нет, все в полном порядке. Вы уже помогли, пролив на меня немного солнечного света в конце трудного дня. Какой дом ваш?

Астрид засмеялась и показала.

– Вот этот. Вы были так добры, что согласились подвезти меня.

Солидный кирпичный особняк с черными ставнями, обведенными по краям белой краской, и заботливо ухоженной живой изгородью. Джессика чуть было не присвистнула. Они с Яном часто спрашивали себя, кто же там живет, предполагая, что его владельцы часто путешествуют, поскольку дом нередко выглядел покинутым.

– Миссис Боннер, я хотела бы отплатить комплиментом за комплимент. Мы любовались вашим домом не один год.

– Я польщена. Зовите меня Астрид. Но в вашем больше жизни. Этот ужасно… ну…

Она замялась.

– Взрослый, вот подходящее слово. Том уже владел им, когда мы поженились, и он был прекрасно обставлен. Заходите на чашечку кофе. Или выпить чего-нибудь покрепче.

– С удовольствием.

– А почему бы не заглянуть прямо сейчас?

– Я… Я бы не против, но, сказать по правде, я вся вымотана. Прошедшие два дня были для меня сущим кошмаром, да еще три недели каторжного труда в Нью-Йорке. Как-нибудь в другой раз.

– Рада буду вас видеть. Еще раз спасибо за поездку. – Она вышла из машины и, поднимаясь по ступенькам дома, помахала рукой. Джесси помахала в ответ. Вот это дом. Она была рада тому, что встретила Астрид Боннер. Замечательная женщина.

Джессика выруливала к своему дому, размышляя об Астрид и о том, что та сказала. Похоже, она многим пожертвовала ради своего мужа. И выглядела при этом счастливой.

Джесси зашла в темный, неосвещенный дом, сбросила туфли и, не включая свет, уселась на диван. Она мысленно откручивала назад кадры прошедшего дня. Невозможно поверить. Встреча с Мартином Шварцем, чек на пару тысяч долларов, посещение Яна в тюрьме, обмен любезностями с Астрид Боннер… Когда же жизнь снова станет нормальной?