Однажды мы с ней собирались на балет, но ко мне неожиданно явился приятель из другого штата. Он целый день ехал только ради того, чтобы меня удивить, и собирался провести в нашем городе только одну ночь. Я сказала ему, что, к сожалению, у меня уже есть планы на вечер, и если я не сумею связаться с Марджи, то не смогу никуда с ним пойти.

Я пыталась звонить Марджи трижды подряд, и после третьего звонка, еще держа палец на кнопке и трубку в руке, я сказала парню, что сожалею, но мне придется пойти на балет. В то же самое мгновение телефон зазвонил. Это была Марджи. Она сказала: «Извини, я выходила и не могла ответить на твой звонок. Я тоже не хочу в театр». Это потрясло нас! Однако в общении с ней такое происходило часто и вскоре стало казаться обычным явлением.

Марджи также рассказала о реинкарнации, чем привела меня в восхищение. Я слышала об этом раньше только раз, в примитивном контексте, в начальной школе, и думала, что имеется в виду перерождение в качестве коровы или какого-то другого животного. Марджи дала мне почитать пару книг, посвященных реинкарнации. В них, как и в объяснениях Марджи, обнаружилось гораздо больше смысла, чем во всех остальных рассказах о смерти и посмертных состояниях, что я слышала до тех пор. Марджи уверяла, что эта жизнь есть процесс развития и что человеческое рождение означает возможность узнать нашу изначальную божественную природу. Это обрадовало и очаровало меня. Но опять же, хотя реинкарнация удовлетворила мое любопытство лучше, чем прочие объяснения, она оставалась лишь теорией; у меня явно не было опыта, который мог бы подтвердить ее подлинность.

Эта замечательная наставница не только помогла мне с изучением медитации; она также познакомила меня с моим первым мужем, Тедом, когда мне было семнадцать.

Марджи вела медитационный класс в местной тюрьме, и Тед был одним из ее учеников. Он сидел за непредумышленное убийство. В шестнадцатилетнем возрасте он подрался с другим мальчиком, и в результате тот трагически погиб. Марджи обожала Теда. Она то и дело рассказывала, какой он мудрый и добрый, и хотела меня с ним познакомить.

Я думала: «Ты шутишь? Для чего мне с ним встречаться?» Последнее, что я готова была делать, – это знакомиться с кем-нибудь в тюрьме. Кроме того, мне не хотелось, чтобы Марджи «сводила» меня с кем-либо, – правда, она уверяла, что дело вовсе не в этом. И продолжала говорить о нем.

Однажды она взяла меня с собой в тюрьму. В конце концов мы с Тедом познакомились.

Ему было девятнадцать лет, и вскоре он получил право на условно-досрочное освобождение. Тед был заключенным в тюрьме, но жил как йог. У него была отдельная камера, и большую часть времени он читал, медитировал, постился и занимался йогой. В то время он был сияющим и красивым, и казалось, я никогда еще не встречала такого глубокого человека – возможно, за исключением Марджи. Его духовная жажда была настолько сильной, что наши устремления естественным образом переплелись. Все остальные знакомые парни не интересовались духовностью. Мы влюбились друг в друга и планировали быть вместе, как только это станет возможным. Мне казалось, что я все-таки иду к блаженству.

Когда он вышел на свободу по УДО, мы сразу же запланировали свадьбу. Мне было девятнадцать лет. Я полностью сознавала, каким ужасным выглядело это мое решение и какими могут быть последствия; однако твердо чувствовала: если моя духовная жажда – подлинная, нужно идти в этом направлении. Мой отец перевез всю семью в Лексингтон, чтобы я получила самое лучшее образование и имела все «надлежащие возможности». Многие из моих подружек тогда откровенно говорили о деньгах, успехе, общественном статусе и о том, как «правильно» выйти замуж. Но у меня не было таких намерений. Меня не очень интересовал брак, красивая свадьба, какие-то церемонии. Меня увлекала только любовь. Я витала в облаках и в сердце знала, что мы с Тедом вечно будем пребывать в духовном блаженстве.