При этом все делают вид, что собрались посидеть просто так, дескать, выпить чаю. Потом жених должен сообщить маме свое решение условным сигналом.

Например, фраза «Я хочу чай с сахаром» означает, что фейс-контроль пройден, девушка красивая, добро дано, можно начинать переговоры о калыме.

Слова «мне чай без сахара» означают соответственно противоположное – все остаются при своих интересах, действительно просто прошло обычное чаепитие.

Пароли, естественно, всегда меняются. Можно лишь догадываться о том, с каким напряжением следят за каждым жестом и словом жениха все участники столь непростой церемонии.

Забегая вперед, скажу: когда прошла вся первичная бравада у нашего гида, он признался, что хочет найти себе жену. «Вторую, – уточнил он, – первая у меня уже есть».

Его первичная женатость (ух, какое определение родилось!), честно говоря, вызвала у меня сомнение. Фразу «Надо найти мне красивую невесту» я воспринял буквально. И когда в ресторане (нашу группу по графику кормили в строго отведенных местах) на входе нас встретила весьма привлекательная египтянка, я толкнул Ханни в бок – вот подходящий вариант, может, попробовать подойти?

Ханни грустно улыбнулся и, собственно говоря, после этого и рассказал мне вышеприведенную историю о том, как на самом деле «подходят» друг к другу молодые люди в Египте.

Честно говоря, даже к русским девушкам молодые египтяне подходить боятся. К стандартному набору слов «Красавица, будь моей второй женой» они редко что могут добавить. На этом весь процесс ухаживания, как правило, и заканчивается.

Если девушка на эту фразу никакой реакции не проявила, то пыл местных мачо разом иссякает. Конечно, я не буду утверждать, что все египетские мужчины одинаковы, слеплены по одному лекалу. Я лишь описываю то, что мне довелось увидеть собственными глазами. Конечно, среди них встречаются свои казановы и донжуаны, которые могут найти нужные слова и подходы к сердцам россиянок, судя по многочисленным отзывам наших туристок. Но лично мне с такими экземплярами столкнуться не довелось.

Справедливости ради следует сказать, что один из гидов сумел-таки произвести неизгладимое впечатление. Это был серьезный крепкий мужчина в кожаной (при такой жаре!) куртке, в черных очках, коротко стриженный, с золотыми перстнями на пальцах и такими же цепями на шее.

Ни дать ни взять, наш русский браток образца 90-х годов в африканском исполнении. По-русски он говорил хорошо, четко отрезая фразы рублеными кусками.

На мой вполне невинный вопрос, дескать, почему в Египте практически нигде не видно работающих женщин, везде лишь одни мужчины – он отреагировал весьма сурово.

Повернувшись ко мне всем корпусом, он грозно ответил: «Почему девушки не работают? А как же они будут работать? К примеру, кто-нибудь не так посмотрит на мою жену, и я это замечу. Я тут же подойду и устрою драку. И как она после этого сможет работать?»

Вот такая, в общем, история. И все сразу стало понятно.

Несколько раз мне приходилось слушать от гидов одну и ту же шутку.

Египетскому мужчине нужно иметь четыре жены: египтянку – чтобы рожала детей, немку – чтобы давала деньги, американку – для престижа, русскую – потому что халява.

Дождавшись возмущенных криков наших туристов, гиды, улыбаясь, разъясняют: «Халява в переводе с арабского языка означает – сладкая. Русские девушки – самые красивые и желанные».

Наконец после долгих часов в дороге мы приблизились к конечной цели нашего путешествия – к пирамидам. Вспомнилось, как летом 1998 года во время очередной беседы с Любовью Пановой я поинтересовался у Ангелов-Хранителей, в чем заключается секрет египетских пирамид. Любаша тогда сказала: