Виктория медленно подняла руку и показала на сломанные ногти и так же тихо опустила её. Улль поднял Викки на руки и отнёс в машину. Усадив, он пристегнул её ремнём безопасности и закрыл дверь. Виктория тряслась и вздрагивала от каждого звука. Высохшие слезы оставили белые следы на кровавых подтёках её лица.

— Что произошло? Ты где была?

— Улль. Я, кажется, убила человека, – монотонно произнесла она. – А еще мне нельзя домой в таком виде.

— Поехали, – его рука легла на руль, а вторая накрыла ладонью её мягкие и ледяные пальцы.

Мужчина тронулся. Всю дорогу стояла тишина. Радио повествовало о сегодняшних новостях, сопровождая диктора популярной музыкой. Викки выключила радио и открыла окно. Звук движущегося транспорта и вкус свежего воздуха было сейчас для неё спасением. Виктория высунула руку в окно, ловя порывы ветра.

— Знаешь, мне кажется, что ты мой ангел-хранитель… – Виктория облокотилась на спинку кресла и прикрыла глаза.

Улль смотрел на спящее личико принцессы и не мог сдержать улыбку. Он знал, да, он чувствовал, что случилась беда. Но почему она ему не сообщила об этом? Сумки в руках у девушки не было, телефон также отсутствовал. «Если она убила человека, надо срочно спрятать все улики». Как же сладко она спала. А эти щечки? Прелесть. Она еще во сне носом дергала…

Машина притормозила у дома. Пёс встретил своих хозяев тихо, будто понял, что лаять самое неподходящее время. Отнеся девушку на кровать, Улль снял с неё вещи и осмотрел. Синяки и ссадины по всему телу. Ватный диск окунулся в перекись и лёгким движением прошёлся по её лицу. Улль вытирал с тела кровь и обрабатывал ссадины, гладя её по бархатистой коже.

«Маленький ангелок» – думал он, замазывая раны зелёнкой.

В груди болью отзывался крик маленькой девочки, как так получилось, что его не было рядом. Почему её понесло непонятно куда в абсолютном одиночестве. Глупая маленькая малышка. Такая беспомощная и родная. Хотелось прижать ее к себе, как игрушку. Игрушку… Сглотнул, отрываясь от ее спящего лица. Накрыл её одеялом. Цезарь устроился рядом с ее ногами и засопел.

«Надо спуститься, выпить кофе или что покрепче» – и мужчина прошёл на кухню в поисках успокоительного.

На кухне играло радио, утренняя музыка способная разбудить даже мертвеца. Виктория, с болью во всем теле, привстала на локтях и открыла глаза. Комната заливалась солнечным светом, создавая чувство спокойствия и уюта. Боль пронзила её руку, когда та потянулась к тумбочке, на которой не оказалось ее телефона. Вновь завалилась на подушку, вспоминая вчерашнюю ночь.

Аккуратно спустив ноги на пол, Викки подошла к большому трюмо, что стояло у самого окна.

«Всё не так уж и плохо» – заметила она, разглядывая себя в зеркало.

Расчёска в виде гребешка скользила по волосам, распутывая колтуны на кончиках. Грязная одежда лежала на стуле, пригодная лишь для мусорки и их обитателей.

Чайник вскипел, Викки налила две чашки кофе и поставила на стол. Стрелки часов медленно тикали, раздражая своим тихим и монотонным звуком. Из крана капала вода, ударяясь о поверхность раковины. Раздражение закипало в Виктории, кровь подступила к вискам. Желание превратить кухню и всё, что в ней было, в апокалипсис, разбить стёкла, выкидывая в них стулья, нарастало с каждой секундой. Руки начали трястись, нога непослушно стучала об пол.

«Я его убила. Прикончила ту гниду» – губы шевелились в одном предложении, а в голове вновь картины той ночи: тёмное в тучах небо, громадное поле без признаков жизни, луговая тишина, а на фоне скрежет колеса. Это так подходило под описание какого-то фильма ужасов. И до сих пор она не могла понять, как оказалась у своего дома. Почему Улль раньше не связался с ней.