— Хоть яичницу сможешь сделать? — скрещивает руки на груди он, в его глазах вызов и насмешка.

— Если вы не заметили, в холодильнике есть продукты, — начинаю я, стараясь быть спокойной, показывая, что все его слова меня не задели. — Я не готовлю еду заранее. Потому что ваш сын любит свежее. Вот я и встаю раньше него, чтобы все приготовить.

— Да неужели, — не верит Тигран Дамидович, а я сжимаю кулаки. Хочется доказать, что его мнение обо мне ошибочное.

— Да, но раз уж вы теперь наш гость, то спрошу у вас, что бы вы хотели на завтрак?

Да, это вызов. Мне кажется, если он сейчас закажет что-нибудь очень сложное, то я все равно это сделаю. И плевать, сколько времени это займет, и даже если Дима уже проснется...

— Блины с творогом и изюмом, и кофе не из машины, и, конечно же, не растворимый, — произносит он. И смотрит на меня. Словно ждет, когда я сознаюсь, что не смогу это приготовить.

Нет, Тигран Дамидович, не дождетесь. Готовка — это моя стихия. И я сделаю такие блинчики, что вы пальчики оближете.

— Хорошо, — киваю я с улыбкой. — Вы бы не могли присесть за стол, чтобы не мешать мне?

Молча он идет в сторону стола. А я собираю волосы в хвост, чтобы они не мешали, и, стараясь абстрагироваться от его взгляда, начинаю готовить.

И мне удается. Я представляю, что я одна. Просто делаю завтрак любимому парню, а сейчас уже жениху, после последних событий. Я всегда любила готовить, потому что с самых ранних лет мне приходилось делать это самой. А себя хотелось побаловать чем-нибудь вкусным даже из простых продуктов.

Успеваю сделать практически все к приходу на кухню сонного Димы.

— Оу, доброе утро, пап, — смотрит он на отца, потирая один глаз. — Малыш, ты сегодня прям рано. И пахнет восхитительно!

Он подходит ко мне, обнимая сзади и целуя в макушку. Иногда это заканчивается утренним сексом. Но сейчас нам нужно вести себя более сдержанно, потому что теперь с нами живет отец Димы. Хотя я прекрасно чувствую стояк моего жениха, которым он трется об меня.

— Доброе, свежих блинчиков? — спрашиваю его, крутясь в кольце его рук.

— У меня все же охуенная девушка! — говорит Дима громко, а потом резко оборачивается к отцу. — Пап, я не сказал тебе вчера... я сделал предложение Полине, и она ответила да! Свадьбу планируем сделать где-нибудь в сентябре, если ты не против.

— Даже если и против, Дима, ты разве послушаешь меня? — усмехается его отец, смотря на нас. Но я вижу, что ситуация его злит. Интересно, что случилось?

— Пап, мы это обсуждали! — Дима тоже становится недовольным. — И я не изменю своего решения!

О чем они, я так и не понимаю.

— Тогда нахуя спрашивать меня, если ты все решил? — немного повышает голос Тигран Дамидович.

Воцаряется напряженное молчание. Оно давит. Потому что никто не хочет уступить.

— Кофе… готов, — произношу я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Наконец-то они отводят друг от друга взгляды, и Димка садится напротив отца.

Накладываю каждому на тарелку блины и ставлю сразу перед ними. Снимаю турку с огня и разливаю кофе по чашкам.

Опять едим в молчании. Дима недоволен, как и его отец. Который сейчас хмуро смотрит в тарелку и никак не комментирует блины, хотя уже съел большую их часть. А мне хотелось бы что-нибудь услышать. Поэтому даже сама не понимаю, что говорю, но уже произношу:

— Как вам блины, Тигран Дамидович?

Мужчина поднимает на меня взгляд, и столько в его глазах холода. Словно он злится не на Диму, а на меня. Закусываю губу. Блин, зачем я спросила!

— Нормально, — бросает он мне резко.

А я опускаю глаза.