Добираюсь до шикарного загородного дома семьи Тавицких и на меня сразу же вываливаются двое, далёких от трезвости однокурсников.

- О-о! Елисеева приехала, - комментирует Ярмолов и начинает умываться снегом.

- А может и не стоило, раз все уже в дрова? Вы тут что, с утра накачиваетесь, ребят?

- Почему с утра? Сами полчаса, как прибыли. - Недоумевает Брязяков.

- Ну да. Ну ясно… - бормочу себе под нос и вхожу в дом.

- Скучная ты, Елисеева! Как бабка! - прилетает мне в спину. И почему-то это пьяное, совершенно безобидное подтрунивание меня задевает.

“Вот и Кристинкин отец посчитал, что я никакая” - жалобно попискивает внутренний голосок.

К чёрту всё! Да пошло оно куда подальше!

Кидаю пуховик на диванчик у входа и пробираюсь сквозь толпу.

- Ева! - доносится откуда-то из глубины гостиной Кристинкин голос.

Подхожу ближе и не могу сразу разобрать, что это за парень, на коленях у которого так комфортно развалилась подруга. Если это её обожаемый Мишаня, с которым Крис начала встречаться две недели назад, то тогда он слишком стремительно накачался. Никакие стероиды не дадут такого результата.

- А это… тянет подруга и замолкает. Интересно, сама-то хоть помнит его имя? - Даня…

Ну понятно. Снова новый предмет обожания. Который за последний месяц? Я со счёту сбилась.

- Ну давай! Ты чего, как не родная? - Кристинка вскакивает, чуть не растянувшись о ноги своего ухажёра, который, к слову, с неоднозначным интересом рассматривает совсем другие ножки. Мои. 

Вот же ж…

- За мою лучшую подругу, народ! За классную, весёлую и очень милую девчонку!

Кристинка суёт мне в руки бокал с золотистой жидкостью, а я очень надеюсь, что из притихшей толпы никто сейчас не выкрикнет: “И скучную, как бабка!”

- Ев, ну чего ты застыла, как Венера Милосская? Прихлёбывай! Прихлёбывай! - она звонко ударяет своим хрусталём о мой и выпивает свою порцию до дна.

Ладно. Раз Кристинка так легко опрокинула, даже не поморщившись, значит не крепкое.

Беру с неё пример и тоже опустошаю содержимое.

Огненная жидкость обжигает горло. Пульс подскакивает. Такое ощущение, что я горю. Изнутри.

“Почти, как у сексуального доктора на приёме. Только немного по-другому” - подсказывает внутренний голос.

Стараюсь не жмуриться и не показывать вида, что я в шоке от таких градусов. Хватаю с сервировочного блюда тарталетку и откусываю её добрую часть.

- Что это было? - сиплю Крис на ухо.

- “Red Label” с колой. Умат, скажи?

Странно, но колы я там совсем не заметила. Киваю, чувствуя, как вены защипало от разлившегося по телу тепла. А, между прочим, совсем недурно. Ещё пару стаканчиков и я “догоню” присутствующих. И тогда мне станет совсем хорошо, а главное всё равно, что он… там… с другой.

- Крис, а твой отец точно не вернётся сегодня?

- Не! Он со своей Ольгой поехал в ресторан. Где-то за городом. Там и отель есть. Хрен их знает, что они делают, эм… может на лыжах катаются. Хотя для этого вроде еще рано, - снова приземляется на колени к своему… Как его там? Да не важно.

Следующие пару бокалов не принесли ожидаемого результата. Вот зачем я себя терзаю? Надо было мне спрашивать про Григория Викторовича? Теперь перед глазами одна картина - как он страстно касается своей блондинки.

Утомившись разговорами о крутых тачках и дорогих шмотках, я проскальзываю вдоль стены и ныряю в откатную дверь, ведущую на террасу.

- Не больно-то и хотелось, - полушепчу образу мужчины, весь вечер стоящему перед глазами. И, облокотившись о перила, отпиваю ещё немного обжигающей жидкости. - Как будто мужиков больше нет!