Я дал задание службе собственной безопасности пробить эту Миронову по всем фронтам. Девочка оказалась чистой, как слеза младенца. Ни приводов в полицию, ни кредитов, ни-че-го. Школу окончила с золотой медалью где-то в Зажопинске. Родители из крестьян, тоже не привлекались.

Прям девочка-припевочка.

Директора клуба Анжелу Марковну я лично напряг, чтобы проследила за тем, как девочку устроят и примут в коллективе.

Женечка оказалась всё-таки дурой. Анжела Марковна, позвонившая ей, чтобы обсудить график работы уборщицы, была послана далеко и надолго. Звонить Мироновой лично, чтобы прояснить ситуацию, я не стал. Не много ли чести? Это ей была нужна работа, а не мне.

Видимо, я ей слишком много перевёл вчера бабла, раз она решила не напрягаться. Мой косяк, не спорю. Моя щедрость обернулась против меня.

Я приехал домой, злой, как тысяча чертей на эту Женечку. Чувствовал себя так, будто она меня жёстко наебала, но в чём конкретно, я понять не мог.

– Па-а-ап! – встретила меня дочь возле самых дверей, как будто только и ждала моего приезда. – Нам нужно серьёзно поговорить!

Как только Егор Васильевич вышел из кабинета, я бросилась в гостиную не разбирая дороги. Именно там лежал мой рюкзак, схватив который я выбежала на улицу. Сверкая пятками неслась до самой автобусной остановки, будто за мной погоня.

От этого чокнутого мужчины можно было ожидать чего угодно. Он же реально больной!

Спрятавшись за ларьком, я отдышалась и осмотрела свою одежду. Блузка, завязанная узлом на груди, делала меня похожей на шлюху. Пожалуй, стоит всё же вызвать такси, а не позориться на автобусе.

Дрожащими до сих пор руками я выудила из рюкзака мобильник и вызвала машину. Мой взгляд наткнулся на смс-ку о пополнении баланса. Когда я прочла её, у меня глаза на лоб полезли. Романов отвалил мне неприлично огромную сумму. Наверное, он очень дорожит своей репутацией перед дочерью, раз так расщедрился?

Меня так и подмывало набрать подругу прямо сейчас и рассказать ей, какой её папочка похотливый кобель, но я, конечно же, этого не сделала.

Кому будет лучше, если Маша узнает о том, что произошло между мной и её отцом? Я сгорю от стыда, а подруга расстроится, а возможно, подумает плохо обо мне. Да, именно обо мне, а не о своём отце, который, по её словам, в ней души не чает.

Я очень любила Машу и дорожила нашей дружбой. Зачем ставить её в известность о случившемся и делать ей больно?

Тем более, что Егор Васильевич извинился. Мне, конечно, его извинений недостаточно, чтобы забыть о таком, но и деньги его не нужны.

Я решила снять его перевод с карты и вернуть ему его через Машу. Пусть подавится своей подачкой, бессовестный!

С такими мыслями я добралась до своей съёмной квартиры. Раздавленная и убитая потрясением, поплелась первым делом в ванную. Мне не терпелось отмыться от прикосновений монстра и его запаха.

Опухшее от слёз лицо, засос на шее – красота!

Полночи не могла уснуть, думая о Романове. Власть и деньги так на него повлияли? Неужели у него нет других женщин, к которым можно пристать? Богатый и красивый мужчина вряд ли обделён женским вниманием. Наверное, его популярность свела его с ума, вот ему и захотелось отыметь ровесницу дочери для разнообразия?

Как же это всё было мерзко!

Пока я ворочалась с боку на бок, прижимая к себе кота Томми, Егор Васильевич, должно быть, сладко спал и вообще не парился. От этой мысли было ещё хуже. Он меня не трахнул, но я всё равно чувствовала себя использованной. Что он о себе возомнил? Что ему всё можно?

Я не могла как-то наказать его за вседозволенность, и он об этом знал, поэтому, скорее всего, уже наутро забудет о том, что натворил. А мне как забыть об этом теперь?