— Ты какого хрена здесь делаешь?! — выдёргиваю друга из шкафа. — И кто это такая?! — киваю на девчонку.

Она всё ещё в шоке. Стоит у топчана, не двигается.

— Санёк, не бей! — причитает Витя. — Ты сказал, что выходные с семьёй будешь! — выставляет локти, пытаясь закрыться от моих оплеух.

— А ты сказал, что тебе деталь обточить надо! — ору. — Понятно теперь, какую деталь обтачивал! — снова киваю на девку. — Ты хоть понимаешь, что натворил?! Ника зашла, а тут это!

— Я услышал, что ключом в замке шерудят — значит, ты. Я подумал, что с Никой приехал и в шкаф на панике спрятался! — тараторит, оправдываясь. — Санёк, Ника бы меня Ленке сдала!

— Кто такая Ленка?! — девчуля оживает.

Сверкает злыми глазами и идёт на Витька.

— Жена его, — не раздумывая, сдаю изменщика. — Не благодарите, мадам. Сильвупле.

— Ах ты, козёл! — хаотично лупит Витю. — Ты ещё и женатый!

— Зая! Солнце! Я всё объясню!

— Пошёл в жопу, урод! — девица вынимает из-под подушки балетки.

Обувается, кроя матом, а потом покидает помещение.

— Спасибо, друг, — Витёк смотрит на меня волком.

— Поговори мне ещё! — рявкаю. — Сейчас будем Нике звонить. Готовься всё ей объяснять.

— С ума сошёл?! — Витёк быстро одевается. — Не буду я ничего объяснять! Ника всё Лене расскажет!

— Ты обалдел?!

— Сань, твоя тебя простит, а моя меня из дома выгонит, — натягивает рубашку. — И вообще я официально на работе сейчас.

— То есть ты считаешь, что моя жена простит мне измену?!

— Ты же не изменял, — пожимает плечами.

— Но Ника думает, что изменял! — у меня нервы на пределе.

— Прости, Сань, но я ничего Веронике объяснять не буду. Я жить хочу.

На этой предательской ноте Витёк пулей вылетает из гаража.

Охренеть дела! И что мне теперь делать?

2. Глава 2. Муж-следователь — горе в семье

— Не мог Сашка тебе изменить! Он тебя любит без памяти! — распинается Лена на переднем сиденье моей машины.

А я, обняв баранку, рыдаю. У меня настоящая истерика. И сердце, кажется, сейчас разорвётся.

Как он мог?! У нас семья, дочки… А он!..

— Любил и разлюбил! — всхлипываю. — Я давно подозревала, что у него… — дыхание перехватывает. — У него… другая!

— Ник, это бред!

— Я видела! — не могу перестать плакать.

— Господи боже! Сейчас водички тебе принесу, — подруга выходит из машины и бежит в салон красоты, где работает маникюршей.

Позвонил, сказал — машина сломалась, чинить поедет, а я за дочками на танцы, значит. И уже опоздала. Звоню преподавательнице предупредить, что задерживаюсь, но скоро буду, а она мне — у нас дополнительная репетиция перед концертом. Ещё час в запасе. Я на радостях продуктов накупила — успеваю же. Ну, думаю, чего мой Орлик в гараже голодным будет? Повезла ему батон и колбасу…

А он там свою колбасу к чужой бабе пристраивает!

Звонит теперь. И смсками закидывает. Во все мессенджеры написал. Я не отвечаю и не читаю. Не могу.

— Попей, моя хорошая, — Лена возвращается в машину со стаканом воды.

Меня колотит — вода выплёскивается на колени и сиденье. То, что случилось полчаса назад, это… конец.

Конец нашего с Сашей брака.

— Он на работе до часа ночи, до двух… — шмыгаю носом. — Нервный стал. Что ни скажу — в штыки. Выходные — опять на работу. Вызвали, — прижимаю ладонь ко рту.

— Ты будто первый год замужем за следователем, — Лена гладит меня по плечу. — Витька у меня такой же. Так он в отделе МВД, а там нагрузка меньше, чем в Следственном комитете. И то не дождёшься. Сейчас тоже на работе. В субботу, на минуточку!

— Твой на работе… а мой в гараже с любовницей! — снова по щекам катятся слёзы. — И на близняшек наших ему тоже теперь плевать. Не занимается с ними совсем. Они к нему папа-папа… любят, скучают. А он рявкает.