Отец Иры…

Отец Кати…

Это же не могли быть они? Я же не… боже, что я натворила?! Срочно нужно бежать!

Бегу в душ и быстро смываю с себя мужское семя. И терпкие ароматы. Как Ира не заметила, что от меня мужиками за километр разит, непонятно. Мне в любом случае очень повезло, так что…

Вытираюсь, затем просушиваю голову. Стараюсь выкинуть из головы ночное порочное приключение. Почему-то язык не поворачивается назвать это ошибкой. Мне ведь так сладко было!

Выхожу.

На кровати лежит черная футболка. Огромная! Натягиваю трусики, а поверх явно мужскую вещь. Она достает до середины бедра. И пахнет…

Несмотря на легкий аромат кондиционера для белья, все равно чувствуется запах мужского одеколона. И от него у меня сводит низ живота.

– Уля! Завтрак готов! – слышу вопли Ирки, надеваю тапочки, которые она принесла, и спускаюсь.

Кухня у них просто огромная! Я бывала тут не раз, так что убранство не шокирует. Катя сидит, держится за голову.

– Ты как? – хрипит.

– Нормально, – вру.

– Девочки! Моя фирменная яичница поставит вас на ноги! – Ирка выглядит свежей.

– У тебя нет похмелья? – стону, глядя на то, как подруга порхает по кухне.

– Это наследственное, у папки тоже нет, – смеется она.

– Ведьма! – выпаливаем с Катей в голос.

Ира смеется. Интересно, а где, собственно, ее отец? У меня уже нет сомнений, что мои ночные приключения – его рук дело.

И не только рук.

И не только его.

– Боже! – выстанываю помимо воли.

– Что такое? – Ира ставит передо мной тарелку с жареным беконом и яичницей.

Затем кружку с кофе. Я благодарно улыбаюсь. Надеюсь, мужчины проспят до момента, когда мы уедем. Потому что я не смогу им в глаза смотреть! Это ужас! Позорище просто!

– Ну так как будем мудака твоего наказывать? – глаза Ирки аж сияют в предвкушении. – Я хочу, чтобы он страдал!

– По-моему, ты хочешь этого больше меня, – смеюсь.

– Естественно! Ты такая классная! Он должен в ногах у тебя ползать, Уля! – объявляет она и отправляет в рот румяный кусок бекона.

– Давай подумаем об этом потом, – криво улыбаюсь.

Мне стыдно! Я такое с ее отцом творила, божечки! Но, как назло, мысли раз за разом возвращаются к горячей ночи и тем восхитительным оргазмам, которые я испытала.

– Не потом, – подает голос Катя, – сегодня поедем шопиться и сделаем из тебя еще большую красотку! Потом ночью в клубе подцепим классных мальчиков и выложим тааакие сториз, закачаешься!

Не успеваю и рта открыть, как со стороны двери раздается глубокий низкий баритон, от которого бабочки в животе начинают неистово порхать.

– И куда это вы собрались, юные алкоголички? – в дверном проеме появляется высоченный накачанный мужчина с густой темной бородой.

На нем спортивные штаны низкой посадки и просторная футболка. Такая же, как моя, только серая. Стараюсь слиться со столешницей.

– Пап, доброе утро, – Ира спрыгивает с барного стула и бежит к отцу.

Чмокает его в небритую щеку. Кровь отливает от лица. Ведь тут на кухню заходит и второй мой ночной любовник.

– Пап, – закатывает глаза Катя, – ты тоже тут…

– Как видишь, – блондин сурово смотрит на дочь.

Может, пронесет и они забыли? Ведь тоже были пьяные! Мало ли что привиделось, правда? Сглатываю.

– Пап, у нас был повод! Уле изменил ее парень! – тараторит Ирка. – Это серьезно!

– Уле? – выгибает бровь Горский, затем бросает на меня такой горячий взгляд, от которого мое сердце отправляется прямиком в нокаут.

Я во все глаза смотрю на Всеволода Горского. В горло словно песка насыпали. Кажется, мне конец…

Смотрю на свою ночную нимфу, облаченную в мою футболку. Взгляд невольно опускается к мягким голым бедрам. Она сжимает ножки, прячет взгляд.