– Так, стоп, – втиснулась я между ними, – никто никуда отсюда не уйдёт. По крайней мере, точно не вы, и точно не вместе. Не хватало ещё, чтобы наши фамилии потом полоскали по всему интернету. Родителям это точно не понравится.

А как моя мать отреагирует на такое и вовсе страшно представить…

Да и с Касьяном объясняться совсем не хотелось. Вообще встречаться с ним.

Хорошо, на мои слова Дженгиз на удивление отреагировал адекватно. А может просто решил, что здесь, под камерами, и впрямь не стоит устраивать никакие разборки. Что бы там ни было, вернул внимание от Мстислава ко мне. Несколько секунд ещё просто смотрел, а затем в очередной раз ухмыльнулся, достал из кармана солнечные очки, которыми прикрыл глаза, прежде чем направиться к дверце машины с водительской стороны.

– Помолвка, кстати, в эти выходные. Надеюсь, к этому времени ты одумаешься, – сказал, дёрнув дверцу своего «гелендвагена». – Увидимся.

Розы остались лежать на асфальте смятой лепёшкой, когда их со свитом от быстрого резкого старта переехали шины внедорожника. И только когда он скрылся за ближайшим поворотом, я позволила себе облегчённо выдохнуть. Пронесло. Провела дрожащей рукой по лицу и тут же поморщилась от поразившей запястье боли.

– Вот дерьмо, – не сдержала ругательства, принявшись с брезгливостью осматривать оставленные на нём следы.

Те уже сейчас бросались в глаза, а к вечеру, уверена, всё станет намного ярче и заметнее.

Ублюдок!

– Плохо выглядит, – хмуро прокомментировал Мстислав. – Сгибать можешь?

Последовала его словам и тут же зашипела от боли, которая пронзила острыми жгучими осколками до самого локтя. Климов стал мрачнее прежнего.

– Да чтоб этого Караджа КАМАЗом переехало, – не сдержала ругательства в сторону теперь уже точно ненавистного женишка.

– Нужно сделать рентген. Поехали в травму. Заодно зафиксируют письменно.

Будто это поможет…

Но спорить не стала. Тем более, боль никуда не уходила, только нарастала. Покосилась на видневшуюся впереди неподалёку свою красную «мазду», представила, как «красиво» с такой травмой буду лавировать среди густого потока других автомобилей и опять поморщилась. Оставлять любимицу не хотелось, но куда деваться?

– Спасибо, – поблагодарила я Мстислава, разворачиваясь в сторону его «камаро».

Не только за последнее предложение, но и за то, что вмешался.

– Да я бы и не лез со своим мнением, но кое-кто мне потом весь мозг съест чайной ложечкой, – проворчал на это парень себе под нос, первым направившись к своей машине.

Улыбнувшись, я последовала за ним. А стоило нам оказаться внутри салона, как запертая там прежде Ульяна завалила меня кучей вопросов.

– Ты как? Всё хорошо? Он тебя не успел сильно обидеть? Что с рукой? Вот же козёл! Мстислав, нам надо в травму!

– Уже, – хмыкнул на это брюнет, заводя двигатель. – Иначе почему она, по-твоему, здесь?

– Ты самый-самый лучший, – чмокнула его девушка в щёку. – Правда же? – обратилась уже ко мне с улыбкой, взлохматив волосы на мужском затылке.

– Настоящий супергерой. Мне б такого, – поддержала я её такой же улыбкой, стараясь не шевелить лишний раз травмированной конечностью.

В травмпункте мне диагностировали сильный ушиб, прописали мази и наложили фиксирующую повязку, выдав освобождение от физических нагрузок. Последнее удручало особенно сильно, так как теннис – единственное, что приносило мне настоящую радость, а теперь я как минимум неделю на корте должна буду на скамье сидеть. Ведь Дженгиз не какую-то руку повредил, а правую. Левой я тоже могла работать, но не так активно. Так что на голову Караджа после услышанного обрушилась ещё парочка-другая десятков оскорблений и проклятий.