Сама я смогла расслабиться только в универе, слушая и записывая лекции. Хотя рядом сидящая сокурсница Ульяна всё равно заметила, что со мной что-то не так.

– Ты сегодня какая-то особенно тихая. Что-то случилось? – поинтересовалась она, когда мы после второй пары привычно отправились с ней в столовую.

– Ничего серьёзного, так, мелкие семейные неурядицы, пройдёт, – качнула я головой, растянув губы в вежливой улыбке.

Уж не знаю, насколько достоверно вышло, но Ульяна настаивать на продолжении разговора не стала, легко переведя тему на учёбу, за что я ей была очень благодарна. Тем более мы не сказать, что подруги, скорее хорошие знакомые. У сокурсницы вообще не было друзей в университете, уж не знаю, как за его пределами. Её парень, Мстислав, слишком вспыльчивый и жадный собственник, чтобы такое стало возможным. Вечно смотрел на всех так, что захочешь подойти к ней, познакомиться, сразу передумаешь. Да и в принципе, не дай боже навлечь на себя гнев этого черноглазого красавца-боксёра, костей потом не соберёшь. Причём в прямом смысле этого слова. Говорят, он из-за Ульяны лучшего друга отправил в реанимацию на долгие месяцы, и тот теперь даже не смотрит в её сторону при встрече, исключительно себе под ноги. Какая уж тут близкая дружба может быть? Странно, что меня ещё не изгнал из-за парты. Наверное, какие-то зачатки совести у этого парня всё же имелись.

Честно говоря, я не представляла, как Яна это терпела, хотя тут скорее всего дело было в том, что её и саму устраивало такое положение вещей. Но я бы так точно не смогла. Впрочем у этой парочки в принципе всё странно. Начиная отсутствием близкого круга общения, заканчивая тем, что они являлись сводными братом и сестрой. Общественность в своё время, помнится, из-за этого изрядно штормило, когда правда всплыла наружу. Я же отнеслась к этому философски. Меня это никак не касалось, а за дверями своей спальни народ волен делать то, что сам считает нужным. Тем более, сводные – не кровные. Да и на людях эта парочка вела себя всегда вполне себе сдержанно.

Такую бы выдержку моему навязанному жениху…

Жениху, который припёрся к нам в университет, подкараулив меня у машины на стоянке. Весь в чёрном, начиная с зачёсанных назад волос и заканчивая начищенными до блеска ботинками. На этом фоне пышные ярко-алые розы в его руках выглядели особенно эффектно. Так и манили забрать и наподдать ими по его наглой роже.

Как он вообще посмел явиться сюда, после вчерашнего?!

Кто бы знал, чего мне стоило молча пройти мимо и сделать вид, что его здесь не существовало…

Но я смогла!

– Эля, – прилетело мне тут же вслед.

Сперва словесно, а через пару секунд, когда я не отреагировала, и физически. Цепкие пальцы поймали за правое запястье, резко дёрнули назад и стремительно развернули обратно лицом к Дженгизу.

– Я к кому обращаюсь, по-твоему? – мрачно прищурился брюнет. – Или ты оглохла?

Не менее мрачно посмотрела на него я сама.

– Во-первых, Эльнара, – отозвалась холодно. – Во-вторых, нет, Дженгиз, я не оглохла, просто даю таким образом тебе понять, что не желаю с тобой больше общаться. Так что, будь добр, отпусти мою руку и больше никогда ко мне не прикасайся.

В подтверждение сказанному ещё и рукой дёрнула в намёке.

Тщетно. Только хуже сделала.

Рывок, букет роз полетел на асфальт, а я оказалась впечатана в нагретое на солнце железо чужой машины.

– Что, блядь? – процедил сквозь зубы Караджа. – Повтори! Что ты только что сказала?

Его хватка стала не только сильнее. Начала причинять ощутимую боль. Да и место удара с автомобилем при столкновении тоже неприятно ныло. Но я заставила себя не обращать на это внимания. И даже улыбнулась ему.