- Привал. – Объявила я еще через пару часов.

- Я нисколько не устал.

- Я устал. Я уже не молодой, барин.

Петька покивал, а мы с Захаром только переглянулись.

На завтрак были вареные яйца и пара репок, хлеб, посыпанный солью, и колодезная вода во флягах. Не знаю почему, но на природе еда приобретает совершенно другой вкус. Простые яйца, которые дома не больно-то хочется есть на природе превращаются в изысканное лакомство.

Я доела и вытерла руку о штаны. Захар, казалось бы, бесцельно рассматривал ближайшие кусты, а Петька, пользуясь моментом, улегся в мягкий мох и прикрыл глаза.

- Слышите?

- Похоже на песню про яблочко.

- Это она и есть.

- Крестьяне поют. Все в порядке значит. Сеют, пашут и все такое.

Мы с Захаром посмотрели на Петьку как на дурачка.

- Мы в лесу, какие крестьяне?!

- Здесь недалеко наш луг заливной находится.

Захар почесал голову и решительно поднялся на ноги.

- Посмотреть бы, ваш благородь. Не было у наших в планах никаких луга нынче пахать и сеять. Рано еще для посевной. Только семена зазря потратим. Взойти, может, что-то чудом и взойдет, а все равно не время еще.

Прокрасться к полю оказалось не сложно. Крестьяне были весьма беспечны, пели и в самом деле вели какие-то сельскохозяйственные работы. На краю поля скучали три вооруженных человека.

- Обычные охотничьи ружья. – Прошептал Захар.

Петька высунул голову из кустов и пришлось его придавить локтем. Наверное, я перестаралась, но он промолчал, тихо сплевывая землю.

- На солдат не похожи.

- Это не наши крестьяне.

- А земля точно наша?

- Точно.

- Это люди Нехлюбова.

Мы немного отползли и горячо зашептались.

- Давай их перестреляем и все.

- Как можно, барин, люди же подневольные.

- Тем не менее, если они тут сейчас все засеют, то выгнать их будет в разы сложнее. Да и дело в суде может приобрести новые подробности.

- В живых людей стрелять, ваш благородь?!

Захар насупился, всем своим видом показывая, что он, конечно, подчинится любому моему решению, но не одобряет.

Я напряженно думала. Надо сделать так, чтобы люди сами ушли отсюда. И больше не приходили, чтобы страх вернуться на поле оказался больше страха огрести от барина. Барин все равно всех не убьет, иначе работать будет некому.

- Петька, ты колдуешь хорошо? – Спросила я, когда план стал немного вырисовываться в голове.

- Ну, так, средне, – промямлил он. – А что надо-то?

Я горячо зашептала ему на ухо. Тот проказливо покивал, что, мол все понял и пополз поближе, чтобы было колдовать сподручнее.

Я достала из кармана и сжала кусочек сахара. Не часто мне приходилось самой разрабатывать стратегию боя.

- Началось. – Толкнул меня в бок денщик.

Крестьяне с ужасом уставились на внезапно потемневшее небо. После раздались выстрелы и на поле перед ними упали мертвые утки. По краям поля начал клубиться туман. Я опустила ружье. Приглушить звуки от выстрелов я могла и сама.

Крестьяне стали отступать к краю поля под защиту мужиков с ружьями. Но бежать в ужасе не спешили.

- Что происходит?

- Защити нас, Господи!

- Мамочки!

Впрочем, не смотря на пару робких возгласов из толпы, мужиков застращать оказалось не так-то просто. Ну так, мы только и приступили.

Туман стал собираться в темную фигуру в центре поля, которая постепенно приобрела явное сходство со мной.

- Плохое дело вы затеяли. – Раздался замогильный глас, и перед крестьянами упали еще несколько мертвых птиц. Уток больше не было, и Захару пришлось подстрелить ворон. Я же к своему стыду, промахнулась, впечатленная братовым творением.

- Ворона, предвестница беды. – Громогласно прошептала какая-то крестьянка.