Какая же нежная у нее кожа. А какой у нее неповторимый аромат. Я и сам не заметил, как поднес ее изящную руку к своим губам, глубоко вдыхая пьянящий аромат ее кожи. Мгновенно захотелось большего. Я потянулся к ней, провел пальцами по щеке  и понял одну страшную истину:  

Мне не нужна больше ни одна другая. Все они, включая Софью, для меня больше не существуют. Не привлекают, не возбуждают. Теперь моему зверю нужен только запах Милы. Отныне это его личный дурман, наслаждение и проклятие одновременно.  

После смерти Рады, тоже очень манящей зверя своим ароматом, он выбрал запах максимально на нее похожий, так уж вышло, что он оказался у младшей сестры Рады - Софьи, но запах Милы перебивает их все. Теперь ни Софья, никакая другая девушка, ни для меня, ни для моего зверя, просто не существуют как женщины. Как объекты желания, они растворились в пространстве, исчезли, словно призраки на рассвете.  

  Сомкнутые веки моего прекрасного проклятия дрогнули и распахнулись, девушка испуганно уставилась на меня и тут же шарахнулась назад.  Со сна, она видимо не поняла, где находится и испугалась, что мы еще в пещере, и я сейчас снова перекинусь в так напугавшее ее чудовище.  

Я попытался ее успокоить и вроде бы, получилось. Страх из взгляда Милы пропал, но теперь ее беспокоило, кто был тот второй, что напал на нее. Я рассказал правду, а еще заверил, что сегодня мы уйдем пораньше, чтобы не подвергать ее опасности. Если нужно будет, то я за шкирку утащу за собой Свнетозара. Еще до полудня. А дальше, нас ждет целый месяц спокойствия.  Отчего Мила мгновенно напряглась и испуганно выдернула свои руки из моих, с крайне недовольным видом.  

Значит, со своей участью еще не смирилась? Что ж, вполне понятно и поправимо.  

Чтобы отвлечь Милу, я сразу же спросил о дочери и услышал то, что повергло меня в шок.   

Светорада, каким-то непостижимым образом действительно чувствует моего волка. Чувствует, как он терзает мою человеческую сущность. Перенимает часть ее боли на себя и хочет погладить волчика и попросить, чтобы он отпустил папу.  

О, творец всевышний! За что ей то все это? Почему моя дочь так страдает? За что ты меня караешь болью моего Дитя, Творец?  

Насколько я знаю, с другими детьми оборотней ничего подобного не происходит. Может потому, что у них есть матери и они не привязаны к отцам так же сильно, как и Светорада ко мне?  

После смерти Рады, я не отходил от девочки, стремясь восполнить ее утрату, а еще просто быть через дочь ближе к жене, девочка была ее маленькой копией.  Те же ясные глазки, носик пуговкой, пухлые губки, та же сияющая улыбка, что первое время, беспощадно резала душу, словно острый нож.  И больше всего на свете, я боялся потерять еще и ее, и сам того не ведая, жутко навредил ей своей заботой. И теперь был готов на все, лишь бы избавить свое чадо от страданий.  

- Не отходи от Светорады этой ночью! Прошу тебя! Все что хочешь, для тебя сделаю, если облегчишь ее страдания! - попросил чужеземную шаманку так искренне, как еще никого, никогда и ни о чем не просил.  

- Все что хочу? - уточнила призадумавшись.  

- Да! - не подумав кивнул я.  

И Мила попросила оставить ее знахаркой при дочери, но избавить от участия в отборе. Мол, не для нее это. Знахарка она, а не княжна и мужа выберет себе сама. Сердцем, а не по приказу.  

Тогда я открыл ей уже очевидную истину, что выбирать ей придется между мной и Светозаром, так как его волк тоже безумно ее хочет теперь и не оставит в покое. Если она за этот месяц не определится.