— А печать? — продолжала неугомонная блондинка. — Как с печатью быть?

Дело в том, что печать Магдалены представляла собой нарисованный на плече цветок, лепестки которого выполнены из драгоценных камней, намертво вживлённых в кожу. Камни не только блокировали магическую силу внутри источника — Магда не могла колдовать, но и защищали от влияния извне. Запечатывают обычно до совершеннолетия, и снять печать могут лишь сильнейшие маги. Но, если мужчин распечатывают без сомнений, то женщины всегда под вопросом — ведь муж может и не захотеть, чтобы жена обладала магией.

— Скопируют, сделают похожую. Мне главное, чтобы камни не отвалились или лорду Ватерфолу не пришла в голову идея распечатать раньше времени, — я закатила глаза, добавив: — Все, хватит паники, это моя проблема, как оттуда выбраться.

— То есть тебе не помогут?

— Там будут наши люди. Все. Точка.

Магда присела на кровать и тихо прошептала:

— Я бы не хотела терять сестру...

— Что?

Магда подняла на меня свои ярко-зеленые глаза:

— Ты же ведь моя сестра, не родная, не по матушке. Ведь так?

— Я не знаю, — нахмурилась. Здорово было бы, если б она была моей сестрой.

Ведь она мне за эту неделю стала родственной душой.

***

— Эла, твои движения, твои жесты — они не похожи на те, что я привыкла видеть. У тебя получается даже лучше, чем у меня, — а затем Магда совсем прошептала: — А я была лучшей ученицей в монастыре.

— Это все природная женственность, — я в очередной раз сделала реверанс и мило улыбнулась Магде. — И леди Фронс меня хорошо обучила. Хоть она и половину не видела из того, что я делала.

Зрение леди Фронс окончательно утратила, когда мне наступило шестнадцать лет.

— Она тебя хорошо обучила, — Магдалена улыбнулась

Настал последний день, который мы проведем вместе с Магдой. Будущее не пугало, но расстраивало близкое расставание. Мы обменялись одеждой.  Я на удивление спокойно влезла в ее платье синего цвета: свободное, корсет на шнуровке спереди, а от талии — длинная плотная юбка. Беленькие чулочки и легкие балетные туфельки — на ноги. Лето в Королевстве — весьма теплый период, потому наличие теплой одежды не было необходимым.

В дверь постучали. На пороге возник высокий полноватый мужчина, очень похожий на Магдалену. Судя по всему, ее отец. Магда, не растерявшись, присела в реверансе и сказала:

— Здравствуйте, папенька.

Папенька тоже был слегка в шоке. Видать, ему было неизвестно о нашей схожести с его дочкой. А мне как реагировать? Вот он — человек, который, возможно, мой отец.

Перестав таращиться то на меня, то на Магду, он сказал:

— Кхм. Нам пора, экипаж ждет.

Увидев попытку девушки двинуться к отцу, я схватила ее за руку, оттащила слегка назад:

— Э-э, ты тут остаешься.

На это Магдалена притянула меня к себе и прошептала на ухо:

— Сестра ты мне или не сестра, но как только освобожусь от печати, я за тобой приду.

Я обняла ее. Развернувшись к лорду Ваерну, грациозно пошла к нему.

Я справлюсь, по-другому не смогу. Надо будет сбежать — сбегу, но подставлять никого не стану. Тем более Магдалене будет лучше с семьей. А я вместо нее. Хоть и было до слез печально, что я стояла на пороге тайны своего рождения, но, если у Магдалены есть шанс быть с семьей — я сделаю все, чтобы у нее это получилось.

Лорд Ваерн смотрел на меня с клокочущей яростью в глазах, будто я — главное прегрешение в его жизни. Разве так смотрят отцы на своих, пусть даже незаконнорождённых детей?

С ней все будет хорошо — я уверена, но Ваерна расспрошу, отец он мне или нет.

Спустившись вниз, мы вышли на улицу. Я в действительности рада была подставить лицо под летний ветер, ведь неделя в закрытом пространстве — нешуточное испытание. Но надышаться свежим воздухом мне не дали — лорд Ваерн толкнул меня в сторону экипажа. Даже руки не подал, пришлось залезать самостоятельно. Ваерн сел напротив и, отдав приказ кучеру трогаться, стал пристально рассматривать меня. А у меня сердце бешено колотилось — вот же человек, который может быть моим отцом.