Кабинет снова утонул в тишине. Я посмотрела на мужчин, надеясь, что если не слова, то жесты и выражения лиц поведают мне, о чем идет разговор. Но дознаватель будто нарочно вышел из-за стола, а герцог повернулся так, что его широченные плечи заслонили от меня сухощавого дознавателя, и как бы высок тот ни был, герцог оказался еще выше.

Наконец тишина развеялась, господин Гримани вернулся за стол.

6. 6

— Герцогиня Абето утверждает, что дворцовый сад содержится в небрежении и, заметив это, она решила немного полить растения вокруг беседки, — сообщил дознаватель.

Герцог расхохотался — так же весело и беззлобно, как и тогда, в парке. Господин Гримани тонко улыбнулся вслед за ним. Неужели герцог рассказал ему, как пал жертвой садоводческого рвения герцогини?

— Понимаю, — медленно произнесла я. — И так увлеклась цветочками, что не заметила ни ге… — Я осеклась. — Никого. Ни баронессу Рейнер, ни меня.

— Ни меня, — добавил герцог, все еще посмеиваясь.

— Вас?!

Впервые в жизни я убедилась, что «глаза полезли на лоб» — не преувеличение. Господин Гримани, кажется, стал выше ростом и на несколько мгновений лишился дара речи.

— Да, меня она тоже не заметила.

— Но это же… — выдавил наконец королевский дознаватель. — Это…

— Забавное недоразумение, не более.

А ведь он мог обставить происшествие как покушение, запоздало сообразила я. Попытка покушения на человека, в чьих руках безопасность императора, — это ведь пахнет изменой. Тут не просто из дворца пинком под зад вылетишь, а прямиком на плаху.

Нет, какой бы противной ни была герцогиня, такой участи я ей не желаю. И герцог, кажется, тоже не пылает жаждой мести.

— Никто не пострадал, — с нажимом произнес он. — Кроме моего самолюбия. Но ему полезно иногда получать щелчок по носу, дабы вернуться с небес на землю.

Господин Гримани наконец отмер.

— Я… прошу прощения, ваше сиятельство, но это совершенно… Нам необходимо поговорить наедине.

— Этот пустяк не стоит того, чтобы его обсуждать. Что касается других дел — вернитесь через полчаса. Я правильно понимаю, что баронесса больше не подозревается в нападении на соперницу?

— Да, конечно.

Дознаватель с поклоном удалился. Я проводила его задумчивым взглядом. Надо освежить в голове табель о рангах. Комендант дворцовой охраны выше чином императорского дознавателя и может ему приказывать? Может, и так, если считать, что в руках коменданта безопасность не только императора, но и его гостей, среди которых попадаются и члены других королевских семей. А может, и нет…

— Я могу идти? — поинтересовалась я.

Нет, пожалуй, пусть с табелью о рангах они разбираются сами. Мое дело — присмотреть здесь кавалера, с которым можно будет договориться о фиктивной помолвке и натянуть нос графу. Или придумать другой способ не оказаться у алтаря до совершеннолетия. Расклад сил во дворце меня не касается.

— Вы куда-то торопитесь? — поинтересовался герцог, берясь за чайник.

Торопиться мне было совершенно некуда, до ужина оставалась еще уйма времени, и уж комендант это прекрасно знал. Сослаться на необходимость учить?

— Насколько я помню, пересдача осенью, перед самым началом нового учебного года, так что с вашим умом вы прекрасно успеете подготовиться, несмотря на отбор, — продолжал он, точно читая мои мысли.

На самом деле я думала, императорский отбор будет более… занимательным, что ли. А оказалось, между испытаниями делать совершенно нечего, да и испытаниями их было назвать нельзя. Пока?

— Благодарю за комплимент, — улыбнулась я. Необычный комплимент, надо заметить, парни в университете предпочитали петь дифирамбы моим волосам и фигуре. — Но ум мне не поможет: некоторые вещи невозможно понять, нужно просто запомнить.