Если моя дочь связалась с вампиром, ничего хорошего ждать не приходится.

Поймите меня правильно. Мне чуждо видовое неприятие какой-либо нежити. Среди моих знакомых, помимо обычных людей, есть и вампиры. Один даже был моим непосредственным начальником, когда я еще работала ведущей радиоканала. Но я четко соблюдаю дистанцию: вот моя (и моих близких) жизнь, а вот – бытие инфернальной нежити. И я не желаю менять существующий modus vivendi.

…Значит, на латыни говорит вампир. Оригинально.

– Где Машкина записная книжка? – спрашиваю я. – Там наверняка есть телефон или другие координаты этого… Кадушкина.

– Нету. Я уже смотрела. Я только помню, Машка рассказывала, что его отец, ну, отец вампира, занимается мебелью.

Еще не легче.

– Гробы, что ли, делает? – Из меня непроизвольно лезет черный юмор. Дашка опять принимается реветь, а муж смотрит на меня с глубоким осуждением.

– Не гробы-ы-ы! Диваны-ы-ы! Мамочка, почему ты мне не вери-и-ишь!!!

Я обнимаю дочь и прижимаю ее непричесанную голову к своей груди.

– Успокойся, Дашута, маленькая. Верю я тебе. Не реви. Все мы выясним.

Мокрый дочкин нос утыкается мне в шею. Дурешка моя бестолковая. Никакой Кант тебе не поможет, когда придут неприятности. Вот мама – другое дело.

– Авдей, выясни по справочнику «Вся Москва», есть ли где-нибудь упоминание о мебельном производстве Кадушкина! – кричу я мужу, который в соседней комнате занялся розыском исчезнувшей дочери через компьютер.

– Уже! – откликается он. – Фирма элитарной мебели «Кадушкинъ и Сынъ». Адрес: Киево-Печерский проезд, 11, строение 2. Есть телефон и e-mail.

Муж входит в комнату собранный и подтянутый, как полководец перед сражением. Телефонную трубку он держит у уха, словно собрался отдавать приказ о начале военных действий.

– Алло, фирма «Кадушкинъ и Сынъ»? Замечательно. Нет, я не собираюсь заказывать у вас спальный гарнитур. Девушка, меня не интересуют образцы обивок! И образцы сервировочных столиков тоже! Как я могу поговорить с вашим директором… Черт, это же был автоответчик.

Муж растерянно опускает трубку и смотрит на меня.

– Так. – Я осторожно отстраняю дочку и встаю с кресла. – Нам придется туда ехать. Авдей, вызови такси. Не будем терять времени.

Но такси муж вызвать не успел.

В дверь позвонили, а потом принялись колотить. Вероятно, ногами.

– Машка вернулась! – завопила Дарья и кинулась открывать.

Мы полетели следом. Неотчетливо понимая, зачем нашей родной дочери стучаться в дверь, если у нее должны быть свои ключи…

– Ой.

Дашка, открывшая дверь, отступила к нам, под защиту родительских рук. А в дверном проеме стоял, глядя на нас ледяными, искрящимися глазами, вампир.

Стоял и не решался войти.

– Благословение этому дому и живущим в нем, – наконец произнес он положенное среди детей Тьмы приветствие. После него я, как ведьма и хозяйка дома, должна была сказать: «Войди и ты под благословенную сень», или послать незваного гостя ко всем демонам преисподней. Однако мне дочка не дала рта раскрыть.

– Это он! – закричала она. – Вампир Роман Кадушкин!

Она кинулась к вампиру, который, на мой взгляд, имел внешность скромного юноши-отличника, и заколотила кулачками по его груди:

– Куда ты дел мою сестру?!

Я посмотрела на юношу истинным зрением. Тот встретил мой взгляд без страха и смущения. Нет, все-таки вампиры наглые. Самоуверенные. И никакого почтения к старшим!

Пресловутый Роман легко повел рукой, и моя дочь отлетела от него, затормозив головой о папин живот.

– Ты что себе позволяешь, нежить проклятая! – Аж задохнулась я от справедливого возмущения.