Прощайте, моя кралечка. Целую вас в уста сахарные. Рядовой Захар Иванов.

Друг мой Захар Иваныч!

И приходите завтра вечером ко мне. Господа наши едут в гости, и я буду дома только одна с горничной. Ах, как я скучаю об вас, две недели не видавшись. Все думаю, что будет война и тогда вас угонят. Сердце так и ноет об вас. Что я тогда буду делать? И посылаю вам рубль серебра, что вы у меня требовали, а также возьмите у товарища вашего Никифорова двугривенный денег и мой ситцевый платок. Деньги он взял в долг, а платок на подержание, чтобы завернуть кларнет, и вот уже месяц как не отдает.

Ожидает вас крепко Настасья Степановна, а письмо это писала подруга ейная Г. К. и кланяется товарищу вашему Никону Семенычу, так как он учтивый кавалер.

Друг мой бесценный Настасья Степановна!

В первых сих строках целую тебя несчетно и благодарю за ватный нагрудник. Гляжу на него и о тебе страдаю. Башмаки принесу тебе не раньше как через две недели, так как у нас теперь все ученье и шить их совсем недосуг. И пришли ты мне с подателем сего письма полтора рубля денег. Нужно рубашку ситцевую справить. Присылай, не бойся, так как войны не будет и во всех государствах замирение. В воскресенье жду тебя к себе в крепкие объятия, а деньги пришли.

Друг твой неизменный, Захар Иванов.

Другу моему любезному, Захару Иванычу от подруги его верной Настасьи Степановны низкий поклон.

И уведомляю вас, друг любезный, с прискорбием души телесной, что господа наши будут жить летом на даче и мне придется с ними ехать в Лесной Корпус. Ах, как я страдаю, что по дальности буду с вами редко видеться. Но вы не беспокойтесь, Захар Иваныч, для вас завсегда будет прием, и вы можете даже ночевать на сеновале. И сообщите мне, когда будут готовы мои серьги, что вы взяли починить, а ежели вы их заложили, то отпишите, где, и тогда я их выкуплю. Только вы не сердитесь. Также не обидьтесь, что я не прислала вам двух рублей, что вы просили. Денег у меня нет, а хозяева вперед не дают. У меня все болят зубы и тошнит, а вам посылаю осьмушку чаю и немножко сахару.

Ваша Настасья Степанова, а подруга ейная, что это письмо писала, просит товарища вашего Никона Семеныча прийти в воскресенье вечером в Александровский парк.

Ангел мой Настасья Степановна!

Ты едешь сегодня на дачу, но я не могу к тебе зайти проститься. Прощай заочно и пришли рубль серебра. Я сломал кран у офицерского самовара, и его надо отдать в починку. Крепко прижимаю тебя к моей груди, покрытой орденами.

Захар Иванов. Башмаки, что обещал, будут готовы через неделю.

Сердечному другу Захару Иванычу.

Вот уже десять дней, как мы на даче, а вы и глаз не кажете. Что это значит? Я все глаза проглядела, на дорогу смотревши. Целый день я терзаюсь, а ночью плачу. Господи, неужто вы коварный изменщик и изменили из-за того, что я не могла вам прислать денег. Я и то вся испотрошилась на вас и хожу вся отрепанная. Приходите, друг милый, завтра; потешьте мое сердце. Я больна и еле могу работать, а хозяйка ругается. Как голубица, трепещу вашего свидания и молю вас слезно – приходите. Я вам скажу что-нибудь хорошее и подарю кисет для табаку. Ежели башмаки готовы, то принесите.

Настасья Степанова.

Милостивая государыня Настасья Степановна!

Вы не махонькая и сами понимать должны, что солдат – человек бедный и ему взять негде, стало быть, без денег и любовь водить невозможно. Где солдату взять, коли ежели не со стороны, а у вас то и дело отказ. У меня случилось несчастие, и к вам я прийти не могу, так как сломал свой штык. Казенную вещь надо пополнить, а то меня под арест. Ежели пришлете шесть четвертаков, чтобы купить штык, то послезавтра приду, а то так лучше разойдемся. Да пришлите еще для ровного счету полтину на сапожный товар, а башмаки через неделю. Письмо сие посылаю по городской почте, а это, сама знаешь, стоит денег.