Взгляд в поисках спасения невольно метнулся к Жарову. Он изучал меня с бесстрастным видом хищника, в чей капкан я угодила.

– Моя ошибка. Калинину пригласил я. Должно быть, время перепутал. Ты не могла бы подождать меня?

Вспыхиваю, осознавая, что он обращается при всех ко мне так фамильярно. Но мне ничего не остаётся, кроме как стоять и смотреть на него растерянно и разъярённо одновременно. Этими простыми словами он практически подтвердил нашу тайную связь. Делая её вовсе не тайной.

Горячее внимание собравшихся жгло кожу. И я отлично знала, о чём они будут говорить за чашкой чая в перерыв. Отчего я ещё пуще разозлилась на Жарова.

Но ничего иного, как поверженно отступить, мне не остаётся.

– Извините, что прервала.

Покинула кабинет и тут же застонала от досады. Вот же пакость!

Подошло время обеда, но вместо голода ощущалась лишь тяжесть в животе. Устремилась в столовую, надеясь, что, если выговорюсь подруге, мне хотя бы немного полегчает.

Марина ждала меня у входа с горящими от любопытства глазами.

– Знаешь, Калинина, не думала, что ты можешь оказаться такой скрытной. А ведь мы знакомы с восемнадцати лет! – журит меня, беря под руку и подводя к стойкам со сложенными столовыми приборами и подносами. Собрала комплект и передала мне.

– Да ничего я не скрывала, – закатываю глаза, попутно выбирая, что смогу в себя засунуть при полном отсутствии аппетита. Тревожные мысли заряжали энергией не хуже калорий. И я продолжала оставаться на взводе, ощущая, как внутри меня всё вибрирует от переполнявших эмоций, которые не удалось вылить на объект досады.

– Да как же, вас с Жаровым не обсуждают разве что уборщицы. А мне, своей лучшей подруге, ты не сказала даже словечка о вашем романе! Даже не намекнула!

Мне оставалось лишь удивляться тому, с какой лёгкостью она поверила в сплетни.

– Да не на что было намекать, – удручённо шиплю, наклоняясь ближе к подруге, рассчитывая, что она по глазам поймёт, что я говорю правду, а коллеги, занявшие соседние столы, не узнают, что я грязная лгунья. Только вот не рассчитала, что, нависнув над тарелками с едой, край воротника хлопковой рубашки окажется в супе.

– Чёрт, – нервно принимаюсь исправлять оплошность салфеткой, пытаясь припомнить, есть ли в кабинете запасная рубашка.

– Как это нечего? Ты и Руслан Жаров. Это ведь самый лучший кандидат, чтобы утереть нос твоему муженьку. Он, хоть и редкая скотина, но красавчик. А кроме того, гений. Не то что Платон – отрицательная ветвь эволюции. Уверена, твой муж будет в ярости, когда до него дойдут новости. А я уверена, что кто-то из наших уже сливает ему информацию.

Сглотнула, соображая, что, скорее всего, так оно и есть.

Маринка выглядела настолько возбуждённой, что мне показалось, от новости про меня и Жарова она испытывает множественный оргазм. Прямо за этим столом. И мне даже не захотелось лишать её удовольствия своей жестокой правдой.

Невольно огляделась, ловя на себе любопытные взгляды коллег.

Хуже всего, что многие, если не большинство, могли бы решить, что я карьеристка, выбравшая самый лёгкий способ подняться наверх. От одной этой мысли меня перекорёжило.

Столько лет посвятить учёбе и работе, чтобы меня записали в постельные грелки для потехи более успешных коллег. Пожалуй, эта мысль больше всего не давала мне покоя. Раня до самого нутра.

– И что именно о нас рассказывают? – выдыхаю, елозя вилкой по остывшему пюре, надеясь, что по моему лицу нельзя прочитать истинные эмоции.

Подруга тоже подаётся вперёд, чтобы настроенные поблизости локаторы не уловили её слов.