— Селин? — тихий детский голосок раздался из-за ствола огромного дерева, напугал меня до чёртиков.

— Глюк? Ты что? Раздвоился? — на всякий случай уточнила, от понимания, что маленький ребёнок ходит по лесу, ночью, волосы у меня на голове зашевелились.

— Нет, это Агги, за тобой пришла, — тихо проронила Говорилка.

— Селин, ты в порядке? С кем разговариваешь, — на полянку вышла совсем крохотная девочка, на вид лет пяти, бледненькая и худенькая.

— Всё хорошо, — кивнула, осматриваясь, в поисках взрослого, но рядом с девочкой никого не обнаружила, — ни с кем, сама с собой.

— Идём в деревню, девочки беспокоятся, ты говорила, быстро управишься.

— Идём, — выбора мне не оставили, маленькая холодная ладошка, взяв меня за руку, потянула в сторону едва виднеющейся тропинки. А кричать и упираться, что я не Селин, а Катька не видела смысла, слишком уж всё настоящее сейчас, даже моя бурная фантазия неспособна такое выдумать.

— Мы все травы приготовили, завтра надо обменять, может, молока привезут.

— Может, — согласилась, всё ещё не понимая, куда меня занесло, и почти беззвучно прошептала, — глюк ты здесь?

— А Марни нужны ботинки, мы подшили старые, но пальцы давят.

— Ботинки завтра тоже привезут? — я искренне сочувствовала неведомой мне Марни, сама как-то по дурости купила красивейшие туфли, которые жутко натирали.

— Нет, Корс сказал, чтобы эти донашивала, ты забыла?

— Ага, забыла, — ответила, мысленно расчленив Корса, — завтра разберёмся с этим… кто он?

— Так следящий? Он и травы, и настои наши забирает, а в обмен привозит продукты и одежду, только жадный.

— И мы живём на острове?

— Селин, говорила тебе, не надо ходить на капище. Не можем мы силу принять, а ты пошла…

— Агги, а лет тебе сколько? — уточнила, для ребёнка пяти лет, девочка очень даже неплохо развита.

— Тринадцать осенью будет, опять забыла?

— Сколько? — прохрипела, запнувшись о торчавший корень из-под земли.

— Как браслеты одели, так сила, что была — уходить стала, — подняв ручку, Агги показала на широкий железный наручник. — Ой! А твои где?

— Не знаю, — прошептала, уставившись на свои руки, на которых остался, лишь только розовый след, как будто браслетом натирало.

— Как же так, Корс магов позовёт, и они тебя сначала заберут, а потом сожгут, как маму, верховную и всех остальных, — запричитал ребёнок.

— Тихо, тихо, — падая на колени, обняла девочку, — всё будет хорошо, придумаем что-нибудь. Когда Корс прибудет?

— Утром, — всхлипнула Агги.

— Пойдём назад, поищем у алтаря и обратно наденем

— Только маги их запечатывают и открывают, — покачала головой Агги, — они спадут

— А мы их склеим, — пробормотала, лихорадочно вспоминая различные способы крепления железных браслетов, — давай искать.

Нашли литые наручни быстро, но они действительно ни в какую не хотели закрываться, в итоге обмотав их оторванной от балахона, что на мне было надето, лентой, кое-как скрепили их. И только после этого мы снова пошли в деревню, до неё было совсем немного. Небольшая, всего домиков двадцать, с широкими улицами, полный зелени. Сами домики были красивые с резными ставнями, в некоторых окнах горел тусклый свет.

— Я пошла, — Агги остановилась у одного из них, — ты тоже иди.

— Угу, — кивнула и замерла у ворот дома Агги, глядя девочке вслед, чуть позже, когда девочка скрылась за дверью, пробормотала, — знать бы ещё куда.

— Покажу.

— Говорилка, ты вернулась! — воскликнула, подпрыгнув от страха и радости одновременно, — никогда не думала, что буду так рада глюку.

— Я Ррроза, — снова переходя на удлинённое Р, с калитки соседнего дома, вспорхнула огромная чёрная ворона, — твой фамильяррр.