Потом она тщательно изучила все газеты, сети, сайты и репортеров.

А теперь выслеживала жертв и их родных. Подкупив санитара, она сумела попасть в больницу, сделать несколько снимков пациентов и даже проскользнула в палату одной из пациенток, когда ту перевели из отделения интенсивной терапии.

Диктофон в кармане Селины записал часть разговора между Ми-Хи Юнг и – вот удача! – Симоной Нокс, обеспечив материал для новой статьи.

По ее расчетам, еще пара человек – и она шагнет на следующую ступеньку.

Предложения уже поступают.

А теперь любовь к курению принесло новый улов.

Селина отошла подальше от толпы репортеров и, закурив, стала думать. Можно поехать на кладбище, когда церковная часть закончится, но много ли кликов даст очередная фотография людей в черном?

Кто-нибудь может упасть в обморок – как вчера мать погибшего парня. Но все это уже было. Старо как мир.

Она решила, что лучше поискать еще информацию о стрелках, и двинулась было к своей машине, когда заметила ту женщину-полицейского.

«Офицер Макви», – подумала Селина, прячась за дерево. Макви – девушка, застрелившая Джона Джефферсона Хобарта, – стала бы просто магнитом для кликов. Увы, Макви оказалась не из тех, кто желает сотрудничать. А прямо сейчас она стояла перед ней, похоже, стараясь не попасть на глаза репортерам.

Чего-то ждала.

«Интересненько», – подумала Селина и тоже стала ждать.

Вынесли гроб, и она сделала пару снимков длиннофокусным объективом на случай, если не подвернется ничего лучше. Затем проследила, куда смотрит Макви, – и ей достался еще один приз!

Рид Квотермейн, парень, который спас сынишку пожарного – ребенка, у матери которого поврежден позвоночник.

Селина сделала несколько снимков: они разговаривают, потом вместе идут, потом садятся в патрульную машину. И пока другие репортеры направлялись на кладбище, Селина помчалась к своей машине.

Дважды она их чуть не потеряла. И хорошо, иначе коп могла бы ее заметить. Обдумывая будущий заголовок, Селина припарковалась на приличном расстоянии и следила за добычей из машины, пока те не сели на скамейку.

Довольная, что не зря потратила деньги на объектив, она приблизилась настолько, насколько посмела. Никто не запрещает просто гулять, просто фотографировать бухту и лодки.

Она не могла подойти достаточно близко, чтобы услышать их разговор – коп не захотела с ней говорить, – зато сделала отличные кадры.

«Новый мучительный день в Рокпойнте: смерть объединяет жертв бойни в торговом центре «Даун-Ист».

О да! Следующая ступенька не за горами.

Симона перекатилась на край кровати, села и толкнула спящего рядом с ней мужчину.

– Тебе пора уходить.

Он невнятно промычал.

Она помнила, как его зовут, даже помнила, почему решила заняться с ним сексом.

Он был ухоженным, с хорошей фигурой. К тому же у него было интересное лицо, четкое, словно вырубленное из камня. Вылитый разбойник. Суровый преступник из вестерна.

Со временем она поняла, что у разовых связей есть преимущества перед страстями и хлопотами постоянных отношений.

А еще чуть позднее она поняла, что разовые связи навевают смертную тоску.

Парень по имени Ансель был одет только в тусклый свет, струящийся в окно.

Симона не задернула шторы – зачем? Ей нравилось смотреть на Нью-Йорк, и она не возражала, если кому-нибудь из жителей Нью-Йорка нравится смотреть на нее.

– Я хорошо провел время, – сказал он.

– Я тоже, – ответила она достаточно искренне.

– Я тебе позвоню.

– Отлично.

Позвонит, не позвонит… Не важно.

Поскольку она не удосужилась встать, он ушел сам. Услышав, как хлопнула дверь квартиры, Симона надела рубашку и вышла, чтобы ее запереть.