Полицейский достал с верхней полки шкафа коробку с лекарствами и пакет крысиного яда.

Криминалист внимательно осмотрел этикетки на флаконах и, обернувшись к Хелен, прокомментировал:

– Однако. Сильнодействующие. У вас проблемы со сном, мисс Адамс? Депрессия?

– Были, но теперь я в порядке. Можете спросить моего врача. Я уже год ничего не принимаю.

– Но храните, – добавил Хикманн. – На всякий случай?

– Я про них давно забыла. До этой коробки и не дотянуться без стремянки.

– Ну да, ну да… А вы, молодой человек? – он обернулся к Артуру.

– Да как вы смеете. Я буду жаловаться! – Хелен, широко расставив руки, как наседка крылья, встала перед креслом сына, прикрывая его, – он без помощи даже подняться из кресла не может, а вы…

– Зачем так волноваться. Если зараза пришла не с вашей кухни, мы только извинимся. А пока весь этот химзавод проедет с нами в лабораторию. До свидания, мисс Адамс.

Он направился к двери, даже не посмотрев в сторону Артура.

До чего же противная у него работа. Собачья. Вынюхивай, бери след и беги, беги.

Джим был зол в равной степени и на жару, и на то, что никаких зацепок в деле отравления не находилось. В любом преступлении есть мотив, есть кто-то, кому смерть жертвы выгодна. А здесь? Кому было выгодно испортить отельеру праздник? М-м-м… Возможно, многим.

За те полчаса, что он провел в доме Хелен Адамс, машина превратилась в одну из ее духовок. Ну что ж, не привыкать. В Афганистане тоже было жарко. Включаем кондиционер модели ОВ4О – Открой Все Четыре Окна – и… вперед.

Джим вошел в здание полиции. Он даже прикрыл глаза от удовольствия, подставляя лицо прохладе охлажденного воздуха. Из-за стойки раздался громкий голос дежурного:

– Инспектор, суперинтендант просил вас срочно зайти.

– Что за спешка?

Дежурный только пожал плечами и протянул конверт:

– Вот, на ваше имя из лаборатории прислали.

Джим ринулся вглубь коридора, на ходу вскрывая конверт. От жары и жажды в горле стоял горячий ком. Буквы скакали перед глазами, складывались в какие-то трудновыговариваемые слова. Достал из холодильника бутылочку воды. Свинчивая крышку, он одновременно нажимал дисплей телефона.

– Судмедэксперт Фишер слушает, – раздался приятный женский голос.

– Софи, радость моя, переведи, пожалуйста, на человеческий язык, – он поднес к глазам листок, – что такое гли-фосат поли-этилено-кси-ли-ро-ванный талло-вый амин?

– И тебе, Джим, привет, – весело отозвалась она. – Глифосат – это всего лишь гербицид. Он употребляется для уничтожения сорняков. Самым распространенным для домашнего садоводства считается «Раундап». Можно купить в свободной продаже в форме аэрозоля.

– И в каком же из блюд банкетного стола оказались сорняки?

– В торте. Он оказался очень популярным среди гостей. Схомячили почти весь, но и то, что досталось эксперту, и признаки отравления у жертв подтверждают наличие глифосата. Возможно, химикат впрыснули в бисквит.

– Ясно. С меня стаканчик, когда похолодает.

– Обещают уже завтра.

– Ну, значит, до завтра.

Джим постучался в кабинет начальства.

– Сэр, вызывали?

– Где тебя носит. На пять назначена встреча с прессой, у меня ничего нет. А у тебя?

– Появилась ниточка. Попробую к пяти размотать клубочек, – уже из-за двери откликнулся Джим.

– Попробуй не размотать…

Джим не спешил выходить в жару. Он пристроился у подоконника в фойе участка, пролистывал свой блокнот: «Чем мотаться по жаре, проще позвонить, – ворчал он, – где тут телефоны были записаны?»

– Мисс Адамс, это снова Хикманн. Один вопрос: в котором часу вы доставили торт в отель и кому его отдали?.. Так… Все понял. Дик Моррисон забрал? Когда?