И вот удивительное дело, казалось бы, вода должна была погасить огонь Сурта. Однако битву начала проигрывать именно Хель.

О да, она всё просчитала правильно. Всё учла. Кроме того, что отдавая, можно не только терять, но и получать.

Щедрый, горячий и искренний по натуре огненный великан никому и никогда не желал зла. Ничто не просчитывал и ни на что не рассчитывал. И если любил, то всем своим огненным сердцем. А если делился, то от пламенной души.

И потому поделившись своим огнём с Солнцем и звёздами, Сурт не только сбросил избыточную мощь своего огня, который чуть было не погубил Гиннунгагап, но и получил верных, всегда готовых прийти ему на помощь союзников.

И именно этих союзников, а конкретно: Солнце – Хель и не учла.

Более того, когда взошедшее над горизонтом новорожденное Солнце атаковало её своими яркими и жаркими лучами, она не сразу поняла, отчего вдруг её силы стали так быстро таять, а силы Сурта, наоборот, прибывать.

Как только же она это поняла, то тут же решила прибегнуть к заранее заготовленной хитрости…

И в следующее же мгновение ледяная дева взмолилась о пощаде. Не забыв при этом обратить внимание огненного великана на то, что эта война между ними – его изначальная вина!

И в самом деле! Разве был выбор у неё, той, которая была рождена из душевной боли и телесных страданий Гиннунгагап единственно для того, чтобы отомстить за свою создательницу?

Ну и что на это мог ответить мучимый раскаянием и чувством вины огненный великан? Что мог противопоставить сим справедливым, по его глубокому убеждению, обвинениям?

К сожалению, ничего другого, кроме как признать справедливость сих аргументов, в очередной раз покаяться и склонить голову у ног обессиленной и обескровленной, почти превратившейся уже в бесплотную тень, Хель.

Будь у неё силы, она тут же бы и прикончила глупого и доверчивого огненного великана, даже несмотря на то, что за каждым её движением ревностно и зорко следило Солнце. Однако на тот момент ледяная дева была совершенно без сил. Более того, стараниями всё того же Солнца, продолжала их терять, с каждой секундой становясь всё слабее и бесплотнее.

И потому в ответ на мольбу огненного великана о даровании ему прощения, она улыбнулась ему своей самой чарующей из улыбок и благосклонно кивнула.

Прекрасная. Трепетная. Беззащитная. Такая непохожая на него. И одновременно такая родная и близкая. Потому что она, как и он, была творением единственной и неповторимой, страстно любимой им Гиннунгагап.

И всё. Этого было достаточно, чтобы дожидавшееся своего часа приворотное заклятие активировалось и, захватив в плен огненное сердце наивного великана, заставило его биться и гореть отныне только для одной Хель.

И именно это коварной богине смерти и холода и надо было…

Теперь у неё снова было сколько угодно времени на то, чтобы восстановить и приумножить свои силы. При этом враг её не только не будет ей мешать, но и с радостью будет помогать. А чтобы уже наверняка, она ещё и вид сделала вид, что отвечает взаимностью на пылкие чувства Сурта.

4. Глава 3

Глава 3

И снова прошли многие и многие лета… Хотя, скажем прямо, не просто лета, а целые тысячелетия.

И за это время очень многое изменилось. Мировое дерево Иггдрасиль, южный корень которого уходил глубоко и далеко в огненные земли Муспельхейма, а северный – столько же глубоко и далеко в земли льда и смерти Нифльхейма выросло сильным и могучим и начало плодоносить удивительными плодами, каждый из которых заключал в себе целый мир.

Не изменились только Хель. Её по-прежнему питали дикая злоба и лютая ненависть к Сурту и всему живому.