С Климом тяжело, когда он не в настроение. Утром у него бывает расфокусировка с самим собой из-за недосыпания, и тогда он вредничает как маленький ребёнок. Но я прошла все эти скачки настроения с младшими братьями и научилась мягко гасить.

— Ресторанный сухпаёк? — выгибает бровь Клим, оскаливаясь в ухмылке.

— Почему? Повар нас балует домашним. Тушёная картошка, плов, голубцы. Обязательно суп. Это в ночную смену перебиваемся бутербродами и яичницей, а днём хорошо.

— Ладно, — сдаётся Клим, перехватывая мою ладонь и целуя пальцы. — Клади свои лотки. Угощу парней полезными вкусняшками.

И я с облегчением складываю всё в сумку, добавляя ещё десерт, до которого мы не добрались вечером. Загружаю посуду в машинку и бегу собираться.

— Подбросишь меня? — наношу на губы блеск, следя в зеркале за любимым.

— Нет, малыш, я сегодня на метро, — наклоняется, надевая ботинки. — Могу проводить до вагона.

— Хорошо, — сажусь на пуфик и застёгиваю босоножки, улыбаясь. Про открытую улыбку я тоже почерпнула из мировой паутины. Стимулирует, располагает и делает мир добрее. — С удовольствием прогуляюсь с тобой.

Наша прогулка больше похожа на бег с препятствиями. С ночи зарядил противный дождь, и на асфальте кляксами расползлись лужи. Климу приходится держать зонт, поправлять сползающую лямку сумки, тянуть меня за руку и петь соловьём, что будет ужасно скучать. Я пою ему туже песню, перепрыгивая через лужи и ручейки, не забывая улыбаться.

На станции метро Клим жадно меня целует, прижав спиной к колонне, отпускает, запрыгивает в вагон и машет рукой, пока не скрывается из вида. Я сажусь в противоположное направление, лыбясь, словно глупая девственница, урвавшая свой первый поцелуй.

Из неприятного, со мной в смене Матвей, сально подмигивающий между разливом чая и кофе. Уравновешивает неприятную ситуацию Ритка, выглядывающая периодически в зал. Маргариту Матвей опасается, потому что живёт в её квартире, оплачивает кредит за машину, любит хорошо одеться и боится слететь с тёплого места.

Рита дальняя родственница владельца ресторана, и терять работу, бесплатную жилплощадь, возможность жить на широкую ногу Матвей не хочет. Поэтому лезет только к девчонкам из ночной смены, не пересекающимися с Маргаритой.

В обед звонит Светка и уговаривает посидеть вечером в баре. Прёт как бульдозер, не давая открыть рот и отказаться. Давит на то, что не видела меня уже месяц и безумно соскучилась. В конце концов я соглашаюсь, вспомнив, что ночь придётся коротать одной.

С подругой встречаемся на набережной, недалеко от того места, где я познакомилась с Климом. Ностальгия накрывает с головой и кажется, что экзамены и встреча случились в прошлой жизни.

— Мне Серёга показал такой классный бар, — жужжит Светка, обнимая меня. — Живая музыка, бильярд на втором этаже, столики отгорожены ширмами из ротанга и есть отдельные ниши, где можно спокойно поговорить.

Через пятнадцать минут мы сидим в угловой, очень уютной нише, тянем через соломинки «тропический шторм», ждём салаты с закуской и делимся новостями.

— Представляешь, оказывается, надо было всего лишь броситься Власову под колёса, чтобы он оторвался от медицинских статей и заметил меня, — смеётся Света, с любопытством разглядывая меня. — Сначала Серёжа отвёз в больницу, после домой, а потом написал, интересуясь самочувствием. Ну, а в процессе переписки нашлись общие темы и появились искры.

— С ума сойти, — складываю ладони под подбородком и упираюсь на них. — Настырная ты, подруга. Поздравляю.

— Да что я? — делано хмурит брови Светлана. — Вот ты… Не ожидала от тебя, Евфросиния. Такая серьёзная, неприступная, а стоило мне уехать, как ты нашла парня и переехала к нему жить. Фотку хоть покажи. Что там за красавчик, покоривший твоё сердечко?