Тут я убедилась, что город действительно построен в небесах.

Это жутенько, хочу сказать. Высоту я никогда не любила. Всего один раз в жизни прокатилась на колесе обозрения, прокляла все на свете и больше нервишки себе не щекотала. В этот момент я даже порадовалась, что меня ссылают вниз.

— Эвианна! — позвала меня Анника, помахав рукой.

А местные вот дискомфорта не испытывали совершенно. Горстка одетых в пестрые платья дам стояла у края без всякого страха.

Мы с Фриткой поспешили к ним, и не успела я обняться с матерью и сестрой — очень хорошенькой юной девой, похожей на Аннику, — выслушать лицемерные сочувствия от типа подруг, на которые мне было глубоко плевать, как подали этот самый «светлый путник».

Я бы обозвала его скоростным лифтом, если бы вниз шло хоть какое-то подобие шахты. Но светящаяся капсула просто висела в воздухе. Опять магия! Пока я брала себя в руки, настраиваясь сделать шаг внутрь, Фритка ловко закинула туда пожитки и большую корзину с крышкой.

— Пиши нам, девочка моя! — утирая слезы, напутствовала Анника.

Обязательно напишу… как только научусь!

— Эви! Когда я стану главным сияющим сокровищем Андора, я добьюсь, чтобы тебя вернули! — торжественно пообещала маленькая поганка-сестра.

Наверняка же знала, что Эвианна в индейца влюблена, но вот не упустила же возможность ударить по больному. Мне-то пофиг, а Эви, небось, страдала бы...

— Мы будем скучать, Эвианна! — заголосили подруженьки, добавив в голос притворной слезы. — Главное, не отчаивайся и не накладывай на себя руки!

Не дождётесь, милочки! Даже в мыслях не держала. Махнула всем сразу рукой, ослепительно улыбнулась, чем вызвала на лицах некоторых провожающих разочарование, и бесстрашно шагнула в кабину «светлого путника». Раз другого способа спуститься нет, нечего тянуть резину.

Как только я оказалась внутри, двери закрылись, и капсула рухнула в пропасть.

— Вот это я понимаю, горячий приём! — выдал ретранслятор, когда кабина перестала сиять и открыла двери.

На площади, куда приземлился «светлый путник», стояла разношерстная толпа с транспарантами. «Равенство! Свобода! Братство!», «Небо народу!», «Блеклые не хуже сияющих!», «Требуем равных магических благ!» — это то, что я успела прочесть на некоторых. Впрочем, остальные надписи были в подобном духе.

Ох, что-то мне это напоминало… И не только лозунгами. Сам вид жителей Нижнего живо перенес меня в фильмы про начало двадцатого века и Октябрьскую революцию. Хорошо хоть на броневике никто не стоял. Надеюсь, история этого мира пойдёт по другому сценарию.

Сам же открывшийся с перрона вид на город удручал своей серостью. В отличие от Верхнего, этот город был хмурый и недружелюбный. Ну а люди — натуральные блеклые.
Моё персиковое платье смотрелось на фоне их нарядов взрывом цвета, чем наверняка раздражало.

— Добро пожаловать в Нижний город, потухшая сестра! — вдруг с криками ко мне из толпы ринулась женщина в мешковатом коричневом костюме с огромным родимым пятном в половину лица.

Видимо, о таком изменении внешности потухших говорила Анника с Ирфаном.

— Так, дорогу! Дайте отдышаться! — отрезала даме путь ко мне Фритка и сунула мне в руки корзину, внутри которой явно что-то шевелилось.

Я вмиг забыла о митингующих. Мороз пробежал по коже, заставив зябко поёжиться. Я помнила про тварюшку и понимала, кто находится в корзине, но от этого легче не делалось. А вдруг она змея? Я совсем не люблю змей. И червяков...

— Вступайте в профсоюз потухших! Давайте вместе отстаивать свои права! — даму слова Фритки не остановили. Ей было все нипочем. — Сделайте первый взнос! — продолжила свою пропаганду она, напирая на служанку и пытаясь добраться до меня. — Всего десять лучей!