К счастью или, к сожалению, упала девушка на Лардува и ни на кого иного. Лардув же, и в этом нет никаких сомнений, был мужчиной. Быть может поэтому он в первую очередь заметил изящную фигурку и прелестное личико, пропустив все те мелочи, которые наметанный глаз непременно увидел бы.

Чародей хотел было что-то предпринять, но, как это часто бывает, пока он обдумывал дальнейшие действия, судьба все сделала за него.

- О, Прадраконица, как же болит голова, - низким хрипловатым голосом пробормотала незнакомка. – Я, что, опять на спор пила с рыцарями? Сто раз уже зарекалась совершать подобные выходки. Эти жестяные банки, похоже, таскают с собой запасную печень.

- Вы.. – чародей замялся, не зная, как бы получше описать произошедшее. – Упали с неба.

Тут ему почему-то пришел в голову нелепый совет давнего приятеля: «Если не знаешь, что сказать девушке, спроси, не больно ли ей было падать с небес».

- Больно, наверное? – стараясь не опускать взгляд ниже подбородка незнакомки, светски осведомился Лардув.

- Рыцарское копье тебе под хвост, я же сказала, что больно, какого Прадраконьего яйца тебе от меня надо? – щуря янтарно-желтые глаза с вертикальным зрачком, рявкнула незнакомка.

Чародей тихонько вздохнул про себя. Вот так всегда, первый и, наверное, единственный раз в жизни, на голову свалилась привлекательная девушка и та какая-то хамка. Глубоко погруженный в науку, чародей Лардув тем не менее, изредка поднимая голову от котла с очередным варевом, мечтал о ласковых руках, нежном голосе и прочих разрозненных элементах, стойко ассоциировавшихся у него с некой мифической спутницей жизни. Прелестное кудрявое существо, заставшее его врасплох на пыльной дороге, увы, оказалось не таким уж прелестным.

- Просто интересуюсь. Из вежливости, знаете ли, - с ноткой обиды в голосе ответил Лардув. Он не был уверен, обижен ли на девушку, столь очаровательную в бессознательном состоянии и способную развеять любые чары одним лишь словом, или на судьбу, подложившую ему такую свинью. На всякий случай чародей решил немного пообижаться на обеих. – Воспитание не позволяет безразлично отнестись к судьбе человека, чуть не убившего меня. Мы с вами уже, некоторым образом, близки.

Казалось, незнакомка выцепила только одно слово из всей исполненной достоинства речи мага.

- Человека? – ошеломленно спросила она и, наконец, сползла с Лардува и уселась в дорожную пыль, тут же принимаясь ощупывать собственное тело.

Лардув отстраненно подумал, что отсутствие одежды на незнакомке существенно облегчает процесс ощупывания и тут же отвел взгляд.

- Прадраконьи яйца всмятку, я же человек! – выругалась незнакомка. – Убью эту мокрую стерву! Испепелю!

Чародей тем временем пристально разглядывал линию горизонта. Страсть к подглядыванию прочно живет где-то в самой основе человеческой натуры. Примерно там же, где таится любовь к нарушению запретов. Лардув, являясь самым настоящим человеком со всеми соответствующими недостатками, лишь колоссальным усилием воли сумел избежать соблазна. Усилие воли основывалось на множестве печальных историй, прятавшихся в учебниках магии. Заклинание, придуманное, чтобы вернуть женщине, обратившейся в соляной столб, ее истинный облик (сработало не до конца, до конца своих дней бедняжка плакала солёной водой). Зелье, созданное, чтобы оживить разорванного собаками несчастного, посмевшего подсмотреть за купающейся нимфой (совсем не сработало, ибо смерть не имеет обратного хода). В общем, много, очень много печальных историй пришло на ум чародею, и именно поэтому линия горизонта в тот момент показалась ему столь безопасной и интересной.