— Как ты назвал мою кошку? – спросила я ещё спустя несколько долгих, прошедших в молчании минут. Было бы проще, если бы в машине хотя бы играла музыка, но то ли я просто не поняла, где на приборной панели прячется магнитола, то ли её тут просто-напросто не было. Почему-то я склонялась ко второму.

— Жора, — не глядя на меня, бросил Руслан.

Дорога, по которой мы ехали, показалась мне знакомой. Подсвеченные витрины магазинов и кофеен, кажущиеся мне такими удивительными всего несколько месяцев назад, стоящие по обочинам дома…

— Жора? – смешанное с возмущением удивление промелькнуло в голосе резкими нотками. — Почему Жора?!

— Потому что жрёт много.

— Это девочка! – Непрошибаемый, он с отстранённым видом смотрел на дорогу, выводя меня из себя. – Руслан! – я дёрнула его за рукав, и он нехотя глянул в мою сторону. Словно бы снизошёл. – Это девочка! – повторила ещё злее. – Кошка!

— И что дальше? – моя ладонь оказалась в его. Секунда, а после он толкнул меня обратно на сиденье. Не слишком сильно – как будто бы это вообще ничего ему не стоило. Зато я отлетела едва ли не к дверце.

— Этой кошке наплевать, как её зовут. Главное – набить брюхо. Это всё, что её волнует.

— А тебя-то самого что волнует?

Находиться с ним наедине становилось труднее с каждым мгновением. В то время, как меня буквально колотило от гнева от противоречий, от собственных непонятных чувств и попыток разгадать его, он оставался спокойным. Разве что время от времени показывал своё раздражение, но это было ничем, сущей мелочью по сравнению с тем, что творилось со мной.

— Живёшь в каком-то бараке, бросил дом, брат понятия не имеет, где ты… Тебе нравится вот так тратить свою жизнь?! Нравится?! Или это очередная твоя прихоть?! Чем ты занимаешься, Руслан?! Кто ты?! Что тебя интересует? Чего ты хочешь от жизни?! – начав, остановиться я не могла. Слова появлялись сами собой, и я, чёрт возьми, не жалела о них. Не жалела, потому что действительно хотела знать ответы. – Что тебе нужно?! Что?!

— Заткнись! – внезапно он затормозил так резко, что я, не пристёгнутая, почти слетела с кресла на пол. Не случилось этого только потому, что Руслан схватил меня за ворот и швырнул обратно. На этот раз действительно швырнул, как беззащитного котёнка.

— Заткнись, — буквально прорычал он, сгребая ворот платья. Подтянул меня к себе, проникая в душу чернотой, оскалился, подобно цепному псу.

Ткань платья натянулась. Сглотнув, я лихорадочно, нервно вдохнула, только воздуха всё равно было слишком мало. Воцарившаяся вокруг нас тишина не шла ни в какое сравнение с тем, что было до этого. Секунда сменяла секунду, а Рус так и держал меня, кривя губы, смотря прямо в глаза.

— Ты сам не знаешь, — выдавила я, собрав всю свою смелость. Положила ладонь поверх его и выдавила: — Отпусти.

Ещё один взгляд мне в глаза. Шумно втянув носом воздух, он разжал пальцы, и мы снова поехали вперёд. Только шуршание шин, только отголоски ударов моего собственного сердца, и темнота взгляда Руса, постепенно, но неотвратимо неизбежно становящаяся частью меня самой.

По боковому стеклу, оставив за собой влажный след, скатилась капля воды. Отражение моего собственного лица на фоне вечернего сумрака казалось призрачно бледным, искажённым. Как и вчера, я увидела нарисованный на витрине парусник, знакомые очертания столиков и тяжёлых штор за ним, вывеску с надписью «Гавань», но на этот раз она только мелькнула сбоку и тут же скрылась из вида.

— Тебе не кажется, что погода для выхода в море не слишком подходящая? – спросила я, когда мы остановились у причала. Несмотря на накрапывающий дождь, ветер был несильный, однако погода в Грате могла перемениться за считанные минуты. Если уж мне было известно об этом, Руслану и подавно.