Наш детский дом уже несколько лет спонсирует какой-то легализовавшийся бандюган. Все знают, что это криминальный элемент, но раз он теперь занимается якобы честным бизнесом и благотворительностью, то в глазах руководства детского дома стал практически божеством. На него, точнее на его деньги здесь молятся. По слухам, этот человек сам никогда не приезжал в наше богом забытое место. Вместо него сюда ездит его правая рука, а точнее его ширма.

Один раз я видела этого мужчину. Красивый, статный, дорого одетый. Он излучал такую странную энергию, что ноги подкашивались. Хотелось смотреть на него и следовать за ним. Именно такой мужчина должен быть официальным лицом человека, который занимается тёмными делами.

И сегодня вновь этот человек должен приехать в наш детский дом, чтобы внести очередное пожертвование на нужды сирот. Интересно эти люди знают, что на их деньги директор отгрохала себе за городом целый замок? Не думаю, а то не сносить ей головы за такие вольности. Воровать у тех, кто сам занимается не честным бизнесом это путь в один конец. Даже я, будучи шестнадцатилетней девчонкой, это понимаю.

— Ты оглохла? — совсем близко послышался голос одного из моих обидчиков.

— Прости, — промямлила я, когда в руках у него увидела ножницы.

— На колени! — приказал он мне.

Мне ничего не оставалось делать, как последовать его приказу. Эти ребята жестоки и их агрессия уже не подходит под критерии детской озлобленности. Они любят насилие, кровь. Им доставляет удовольствие смотреть, как в глазах жертвы закручивается вихрь страха, как багровеет кожа в месте удара, как первые капельки крови капают на сырую траву с разбитой губы. Эти дети хотят причинить как можно больше боли, чтобы почувствовать превосходство над слабыми. И этот голод с каждым годом становится всё сильнее.

— Ты готова стать моей рабыней? — пока он говорил эти гадости, все вокруг смеялись. По большей части не от того, что им это тоже нравится, а для того чтобы не оказаться на моём месте. - Отвечай! - удар, и я чувствую, как из носа потекла тёплая струйка.

Он кричал, а я не знала, что ответить. Я бессильна перед ним, но и сломать себя окончательно тоже не могла. В голове крутилась мысль, что как только я соглашусь с тем что я его рабыня, моя жизнь закончится. Хотя, осталось совсем немного и они меня забьют посреди ночи, и никто из воспитателей не обратит на это внимания. Просто в ещё одном личном деле появится запись о суициде. В нашем приюте это уже норма.

— Что здесь происходит? — прогремел над головой чей-то властный голос.

Все вокруг разом притихли и не произносили не единого звука. Мне показалось, что даже время застыло на месте. Набравшись смелости, я подняла взгляд на источник этих электромагнитных импульсов, сражающих всех вокруг своей мощью.

Рядом с нами стоял мужчина в чёрном деловом костюме. Его мощная фигура заслоняла собой солнечный свет, и я могла его хорошо рассмотреть. Высокий, подтянутый, невооружённым глазом видно, что со спортом на «ты». Чёрные волосы, отросшая, немного небрежная, щетина. И взгляд… Глубокий, проникновенный. Он смотрел внимательно на каждого из нас, но его внимание всегда возвращалось ко мне, стоящей на коленях перед целой толпой.

— Живо все свалили отсюда! — гаркнул он на безмолвную толпу, не отводя от меня взора. — А ты вставай, — обратился он ко мне, подавая мне свою руку.

*****************************************************************************************************

— Назар, я нихера не успеваю. У матушки сердечко что-то пошаливает. Я к ней поехал. Тебе придётся сегодня самому в приют поехать, - из телефонной трубки доносился заполошенный голос друга.