После такой прочувствованной речи наворачивать за обе щеки было как-то неловко, но есть хотелось. Вчера я толком и не ела, волновалась, а сегодня аппетит проснулся зверский и требовал дани пирогами. Завтрак закончился довольно быстро, за столом то и дело вспыхивали разговоры, но я в них не участвовала. Что я вообще могу сказать? Это чужой мне мир, я тут ничего не понимаю.

Ирт сидел рядом и излучал весёлое спокойствие. Так странно видеть его таким. Не холодным, не переживающим утрату силы, а обычным, домашним, что ли. Я думала о том, что он сказал мне утром.

Когда все поднялись из-за стола, он потянул меня к выходу за руку.

Шли молча. Я никак не могла решить, что мне делать: обижаться, прощать, отстаивать свою свободу? А потом махнула рукой. Раз решение не принимается, то не надо его вымучивать. В конце концов, сама замуж за него напросилась, могла бы пойти за Олара, ставила бы ему сейчас условия. А в этот замуж меня даже не звали. Его всеми силами хотели избежать. От этого замужа демонстративно уехали, не попрощавшись. Незаметно само собой принялось решение обижаться. Вот! Одной проблемой меньше.

В спальне я собрала свои вещи и обратилась к ингемам.

— Паукотики, меня заставляют переезжать. Но вы можете переехать вместе со мной.

Не дождавшись вразумительного ответа, я покинула спальню с парочкой ингемов на плече. Сорванная с петель дверь грустно скрипнула мне на прощанье.

Новые покои встретили пустотой и идеальным порядком. Мне выделили целый шкаф и комод. Ирт молча наблюдал за процессом раскладывания вещей.

— Я хочу попробовать вариант с передачей сил. Иди сюда и дай руку.

Руку дала и покорно села рядом на постель. А что, на кресле нельзя этим заниматься? Или вообще в комнате для обучения, при свидетелях.

— Ты что-то чувствуешь? — спросила я через пару минут.

— Да. Что ничего не получается. Попробуй так, как делала тогда, когда тебя Гербольт похитил, — предложил он.

И тон такой деловой-деловой.

— Нас же ждут?

— Нет, время ещё есть.

Он притянул меня к себе и усадил сверху.

Голос разума тут же напомнил, что дружеские поцелуи ведут к товарищескому сексу, а от него прямиком к приятельской беременности. Добрососедский брак-то у нас уже есть.

От этих мыслей сосредоточиться не получалось, магия так и ускользала, мысли разбегались в разные стороны, а тело жило своей жизнью, потому что я руку мужу на плечо точно не планировала класть. Тем не менее, вот она, лежит.

— Ну же, радость моя. Ты с такой храбростью делала это раньше, — подначил меня Ирт.

— Это было, до того как ты заставил меня выпрашивать себе мужа, — холодно ответила я. — Извини, не могу. Не хочется.

Я отодвинулась и села рядом.

— Тогда попробую я.

Он притянул меня к себе в попытке поцеловать, но я вертелась и уворачивалась. Конечно, это его только раззадорило. Перехватив поудобнее, он прижал меня к постели и начал целовать по-настоящему горячо и жадно.

А я что? Слабая женщина, подверженная соблазнам и не имеющая физических возможностей к сопротивлению. В общем, брачной ночи не получилось, но дело бодро двигалось к брачному утру, и мне происходящее не просто нравилось. Я тонула в чистейшем восторге.

Прикосновения Ирта были невероятно приятными, большие шершавые ладони скользили по телу, будоража и распаляя желание. Сама не поняла, как осталась без штанов и рубашки, а вот с мужа одежду стягивала уже осознанно.

Когда он меня окончательно раздел, то стащил с кровати и поставил на стол. Я сначала ужасно растерялась, а потом сообразила, что кто-то реализует свои фантазии и закрывает гештальты. Почему-то мне было одновременно очень жарко, азартно и весело. Поэтому, когда муж приказал к нему идти, я медленно пошла, плавно покачивая бедрами и с предвкушением гладя на него. Мне хотелось хорошенько его раззадорить и подразнить, поэтому я не торопилась, упиваясь жадным взглядом Ирта.