- Все-то ты знаешь, - бросаю ему, чувствуя легкое раздражение от такой его самоуверенности.

Он молча хмыкает, отходя чуть в сторону от меня и выпуская из автобуса водителя.

- Ой, скажите, пожалуйста, а мы долго стоять здесь будем? - поворачиваюсь я к нему.

- Через час из ближайшего сервиса мне колесо подвезут, потому что менять два задних надо, а запаска всего одна. Часа четыре простоим точно.

- А почему внутри находиться нельзя? - искренне не понимаю я.

- Девушка! - возмущается водитель. - Домкратить буду сейчас! Что мне вас вместе с машиной поднимать, что ли?

- Ну, мне хотя бы вещи взять нужно, - все-таки там у меня ценностей куча! Да и ноутбук остался в салоне!

- Да е-мое! Да что ж вы, как дети, честное слово! Никуда ваши тряпки не денутся! Идите вон... в лес! - выходит из себя водитель, видимо, и без меня раздраженный проблемой.

Отшатываюсь в сторону, не зная, как поступить. Левая рука вдруг попадает в захват чьи-то горячих сильных пальцев. От неожиданности дергаюсь, пытаясь вырваться. Но Леон держит крепко.

- Ну, чего ты так трепыхаешься? - смеется. - Пошли... в лес, что ли?

О, Боже! А вдруг он маньяк какой-нибудь? В моей голове, измученной недосыпом и усталостью, возникают причудливые картинки того, что именно способен сделать маньяк с девушкой вроде меня в таких вот глухих местах. Заведет подальше, ударит по голове, изнасилует, убьет, а потом сумку мою себе заберет и ноутбук заодно.

- Алис, ты чего? - поворачивается ко мне. - Боишься меня, что ли? Ну, ладно! Пойду тогда один за кофе. Какое-никакое развлечение. Все лучше, чем на трассе куковать. А ты сиди, корми комаров.

Отпустив мою руку, он идет вперед по обочине в ту сторону, куда показывал мне фонариком.

Поворачиваюсь к остальным попутчикам, сгрудившимся у отбойника на дороге. Они шумят и возмущаются, несколько женских голосов переругиваются между собой, кто-то костерит на чем свет стоит автобус, кто-то всю транспортную систему страны. Громко плачет ребенок, что-то требуя у матери. Желание присоединяться ко всей этой толпе у меня пропадает напрочь.

- Эй, девушка! - ко мне обращается отделившийся от людей мужчина.

Делаю шаг навстречу, думая, что он мне сейчас что-то важное скажет. Наклоняется ко мне и говорит негромко:

- Не хочешь со мной в кустиках уединиться? Я заплачу!

Фу, гадость какая!

Оборачиваюсь в сторону удаляющегося Леона и несусь следом...

6. 6 глава. Романтика и проза жизни

Леон оборачивается, скорее всего, услышав топот моих кроссовок по асфальту. Я жду издевательств и насмешек, но он говорит совсем другое:

- Какое счастие: и ночь, и мы одни!
Река — как зеркало и вся блестит звездами;
А там-то… голову закинь-ка да взгляни:
Какая глубина и чистота над нами! (1)

Слащаво-то как! Но необычно...

Улыбаюсь, зачем-то поднимая голову вверх. На небе звезды, луна такая яркая, что кажется, будто желтым ее светом озарен весь небосвод. Легкие облака, подчиняясь ветру, проносятся мимо нее, на короткие мгновения лишь слегка затемняя, но не приглушая свет.

Надо же...

Стихи... Игорь никогда не читал мне стихов. Впрочем, знает ли Игорь хоть одно стихотворение? Мне неожиданно становится смешно - надо же, вот только что же думала о Леоне гадости, что он маньяк там, и всё такое. А он вдруг раз... И стихи! И я, естественно, мгновенно растаяла...

- А дальше как?

- Я болен, я влюблён; но, мучась и любя —
О слушай! о пойми! — я страсти не скрываю,
И я хочу сказать, что я люблю тебя —
Тебя, одну тебя люблю я и желаю! (2)

- Красиво, - говорю задумчиво.

Надо же, вот умел же человек так чувствовать! Так любовью своей переполняться! Современные мужчины на такое не способны точно...