Торт выглядел, как очень красивая поляна с цветами, и Лиза так обалдела, что на пару секунд забыла про все горести.

— Это… в честь чего?

— Захотелось, — он пожал плечами. — Я же пожиратель. Заскочил в магазин, когда за тобой ездил, купил воду с шоколадкой, заодно и торт. Я люблю торты. Хотя они, конечно, вредные. Но иногда можно. Это муссовый торт, знаешь такие?

— Да, — Лиза кивнула. — Они очень вкусные.

— Я тоже так думаю. Сейчас мы его и продегустируем…

Торт действительно оказался безумно вкусным, чёрносмородиновым, и Лиза, наевшись, набралась смелости, чтобы тихо спросить:

— Я тебя обидела?

Володя улыбнулся, фыркнул.

— Нет, конечно. Не бери в голову, я просто, когда голодный, автоматически злой. Вот о чём я хотел поговорить… Завтра я останусь в больнице, поэтому попрошу Машу проводить тебя до дома. Может, она и ночевать останется, посмотрим, поговорю. И с понедельника буду забирать тебя с работы на машине. Пятнадцать минут мне до вашего офиса, так что каждый день в шесть пятнадцать возле выхода я тебя жду.

Лизе стало так неловко, просто ужас. Она втянула голову в плечи и пробормотала:

— Господи, да не нужно…

— Нужно. — Отрезал Володя. — Сегодня коленки, через неделю ещё что-нибудь. Я бы попросил у тебя адрес этого… — Послышался скрип зубов. — Но ты же не дашь. Да и не уверен я, что это не усугубит ситуацию. Так что пока поступим подобным образом, а там посмотрим.

Лиза открыла рот, чтобы вновь начать возражать… и почти сразу закрыла.

Бесполезно ведь.

Да и, по правде говоря, на самом деле она испытала облегчение, услышав это Володино предложение — ужасно боялась ещё раз столкнуться с Денисом, а если он увидит, что она не одна, не подойдёт.

Поэтому Лиза промолчала, разрываясь от противоречивых чувств — облегчения и стыда за это облегчение.

Но первое всё же было сильнее.

*

Лиза думала, что не уснёт вообще — всё-таки день, точнее, вечер, был ужасный, — но Володя поставил музыку, рядом лёг Тутанхамон, который оказался горячим-прегорячим, словно печка, — и она, расслабившись, вскоре задремала.

А Володя в это время, закрывшись на кухне, набрал Машу.

— Просьба у меня к тебе. Я завтра дежурю. Проводи Лизу до дома, ладно? Если хочешь, оставайся ночевать. Даже лучше, чтобы ты осталась, а то я думаю, ей одной страшно будет.

— Ого, — пробормотала сестра. — Вот это просьбы. Ты там не влюбился?

— Маш… — Володя закатил глаза. — Не начинай. Жаль мне её до ужаса. Что же за гад её…

— Он по пьяни.

— Понятное дело, что не по трезвости. Но это без разницы, Маш. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, знаешь ведь? Не должен мужчина, даже если пьяный, женщину трогать. Это в крови должно быть, с молоком матери впитаться.

— Не все у нас такие рыцари, как ты. Кате ты про Лизу сказал?

— Нет ещё. Она, как узнает, сразу примчится, а сейчас это лишнее. Лизе бы успокоиться. Не знаю, что я ещё могу сделать…

— Я бы тебе сказала, — протянула Маша иронично. — Но ты мне за такое уши надерёшь.

— Да ладно, не надеру. Что там?

— Клин клином вышибают.

Володя несколько секунд молчал.

— Плохая шутка. К ней даже прикасаться нельзя — закаменеет.

— А хочется, да?

— Маша…

— Ой, да перестань, ты же со мной разговариваешь, а не с Катей. Подумай, короче. Надо бы из Лизки этот страх вытр…

— Маша.

— Хы-хы. Молчу-молчу, не пыхти так. Завтра провожу, не волнуйся, и с ней на ночь останусь. Мне её тоже жаль… не меньше, чем тебе.