– Чёрт возьми, Меркулова, да ты просто красотка! – одобрительно произнесла Вита, показав зеркалу большой палец, а затем послала сама себе воздушный поцелуй.

Будь она трезвой, ей, разумеется, даже в голову не пришло бы идти сейчас домой к Дамиру в надежде на встречу. Но пьяным, как известно, море по колено… Поэтому уже через пять минут Вита, заперев дверь и кинув ключи в сумочку, спешила в сторону улицы Приморской, где жил Дамир.

Это был, что называется, «элитный» район города, застроенный дорогущими коттеджами и особняками, многие из которых располагались на первой линии от моря. Ну разумеется, где ещё могли жить сливки общества Нигматулины? В соседях у них был сам мэр, а также приткнулись сошки помельче: местные телевизионщики, артисты и журналисты, успешные бизнесмены и городские аристократы.

Кстати, вспомнила Вита, а ведь родители Дарины тоже снимали дом именно здесь, в этом районе, неподалёку от Нигматулиных. Интересно, где они сейчас? Может, и впрямь остались в Южноморске насовсем, как и планировали?

Достигнув перекрёстка, Вита свернула на Приморскую, которая, если идти всё время вперёд, вела прямо к морю. Сердце радостно затрепетало, когда она уловила знакомый до боли шум волн, который нельзя было перепутать ни с чем, и который так часто снился ей ночами.

Крики чаек были отдельным видом кайфа. В Москве тоже водились чайки, почему-то обитавшие в основном на помойках. Иногда, когда Вита засиживалась за работой почти до рассвета, в приоткрытое окно доносились их истошные вопли, и ей на несколько волшебных мгновений начинало казаться, что она снова в Южноморске, в своём детстве.

Господи, как же она соскучилась по морю! По её морю…

И Вита, решительно миновав поворот в закоулок, где стоял дом Нигматулиных, зашагала прямиком на пляж. Сначала ей нужно было поздороваться с моречком… а всё остальное – подождёт!

***

Несмотря на то, что Вита прожила на побережье первые семнадцать лет своей жизни и, казалось, давно должна была привыкнуть, встреча с морем в первый момент всегда ошеломляла её. Тот самый миг, когда она бежала по берегу в сторону этой бесконечной водной глади, слышала шум волн, ощущала на лице свежий ветер, а на губах – солёные брызги, неизменно пробирал её до дрожи.

Вот и сейчас, с разбегу выскочив на гальку, Вита на мгновение замерла, охваченная чуть ли не священным трепетом. С тех пор, как она отсюда уехала, были в её жизни разные моря и даже океаны, они со Славкой немало попутешествовали по миру… Но даже идеальные Мальдивы (с их безупречно голубой и совершенно прозрачной водой, с белым мягким песочком, уютными бунгало в тени изумрудных пальм, вышколенным обслуживающим персоналом, истекающими сладким соком экзотическими фруктами и свежайшими, нежнейшими, вкуснейшими морепродуктами) так и не смогли затмить для неё родной Южноморск. Всё меркло перед воспоминаниями о море и городе её детства. Да-да, в сравнении с галечным пляжем, прогулками на «банане», назойливыми криками пляжных торговцев-нелегалов: «Сочная горячая кукуруза! Варёные раки! Вяленая и копчёная рыбка! Пирожки, чача, вино домашнее!» и грохочущей музыкой из летних кафе хвалёные Мальдивы проигрывали просто всухую. Славка, помнится, всё недоумевал в ответ на её кислую физиономию и допытывался:

– Ну и чего тебе хватает, а? Ты только взгляни, какая красота вокруг!

– Вот именно, – ворчала Вита. – Здесь всё… слишком красиво, понимаешь? Как будто рекламу по телевизору показывают.

– А на курортах Краснодарского края, конечно же, лучше, – скептически хмыкнул Славка, но она не поддержала его иронии и серьёзно кивнула: