— Напоминаю ещё раз, сегодня у вас одно из немногих сдвоенных занятий. Ещё несколько таких пар, и каждый пойдёт изучать рунологию в соответствии с направлением факультета. А теперь прошу всех встать за эту линию и ни в коем случае не переступать её.

Кто-то позади преподавателя фыркнул, что не осталось незамеченным и в ту же секунду было вынесено на суд общественности.

— Несогласные могут покинуть кабинет и встретиться со мной на экзамене, который для них в стенах этой академии окажется последним!

— Всё равно не понимаю, зачем нам, будущим лекарям, руны? Мы явно не станем вызывать ничего с той стороны.

Преподаватель нахмурился, подобные настроения он не любил. Все поступающие в академию делали это осознанно, автоматически соглашаясь с форматом обучения. Но в каждом потоке обязательно находились ученики, которые бунтовали против утверждённых норм и стандартов. Разговор с такими всегда был одинаковым.

— Демон низшего порядка, призванный по этой руне, — он указал на витиеватые узоры, отходящие от основного круга и образующие нечто похожее на пентаграмму, — способен слюной исцелить глубокую рану, полученную в бою. Согласитесь, довольно приятный бонус, если ваши собственные силы на исходе.

— Но мы давно ни с кем не воюем. Если и были столкновения с демонами, то они уже в прошлом. Лет сто прошло, наверное, — студент не хотел сдаваться и продолжал гнуть свою линию.

— Помимо демонов, с которыми, как ты верно отметил, противостояния уже давно нет, — преподаватель осенил себя защитным жестом так, словно даже сама мысль о возобновлении боёв приносила ему страдания, — есть ещё виверны, дикие великаны. И не стоит забывать о стычках между самими драконами, что бывают настолько жестокими, что вам лучше об этом не знать.

— Да, не хотела бы я встретиться один на один с рогатым на поле боя, — теперь в разговор включилась девушка, которая стояла по правую руку от учителя. — Говорят, они беспощадны в бою, не жалеют даже раненых, а за свою кровь способны мстить обидчику до последнего колена.

— И именно поэтому мы ещё раз благодарим богов за то, что у нас перемирие, и наконец-то приступаем к вызову, — преподаватель вмиг стал серьёзным, с лица пропала усмешка, а взгляд цепко пробежался по аудитории. — Напоминаю: вызываем, смотрим, запоминаем внешний вид и отпускаем.

— Мистер Эмпрант, но раз перемирие столь хрупкое, почему нам можно их вызывать?

— Потому что это низший демон. Согласно межимперским стандартам, их разрешено использовать в целях обучения, а также в экстренных случаях. А вам, молодой человек, задание, — он повернулся к одному из студентов. — Подготовить доклад на три страницы об особенностях взаимодействия рас по имперским протоколам к следующему уроку. А теперь тихо, мы начинаем.

В аудитории за секунду воцарилась тишина, какая бывала только на выпускных экзаменах. Всё же преподаватель мог собой гордиться: не всем дана способность держать в узде несколько десятков студентов, у которых в голове после летних каникул гуляет ветер.

Томас Эмпрант встал напротив рисунка и, выбрав из толпы собравшихся первого попавшегося ученика, подтолкнул чуть ближе к рунам:

— Адепт Герман, начинайте.

Парень поправил чёрную мантию, чуть сползшую с плеча, вернул указательным пальцем правой руки мостик очков на место и приступил. С губ его срывались слова призыва, произносимые еле слышным шёпотом, но этого было достаточно. Правильно нанесённые на пол руны, слова, заученные наизусть — этого должно было хватить, чтобы призвать из преисподней низшего демона.