Тот мерзавец, что прятался где-то в глубине, растягивая на тонких губах зверскую кривую ухмылку, выныривает на свет и, держа в правой вытянутой руке непонятного вида оружие, разряжает его, целясь в Джека.

Попадает.

Я этого не вижу.

Чувствую.

Каждую пулю, что, как горячий нож в масло, входит в тело любимого.

Одна.

Вторая.

Они рвут шкуру Торова и моё сердце заодно. Вздрагиваю, ощущая боль истинного каждой клеточкой тела.

Ожог.

Ожог.

Нет!

Убить! Спасти! Защитить!

Сознание меркнет на доли секунды, когда я отдаю контроль Рами, и та, действуя на голых инстинктах, бросается на убийцу. Был бы гад человеком, задрала мгновенно, но он такой же двуликий, как и я. С отменной реакцией, ловкостью и скоростью.

Вцепиться в шею не получается, но заставить отшатнуться и перестать палить по Джеку – да. Третья и четвертая пули уходят мимо. Однако, радость оказывается мимолетной. Стрелок отпрыгивает вбок и, разворачивает дуло на меня.

Время замедляется.

Рами пригибается, обнажая клыки и прижимая уши. Двуликий напротив растягивает рот в мерзкой улыбке, медленно проводит языком по нижней губе и чуть приподнимает руку, целясь мне в голову.

Его глаза светятся каким-то нездоровым блеском.

– Паф! – произносит ненормальный и… нажимает на курок.

Звучит выстрел.

Я даже вижу, как вылетает пуля и… чувствую, как легко входит в тело, заставляя вскрикнуть от боли.

Не моей боли, Джека. Именно он ловит предназначенный мне патрон, в последний момент сбивая с лап в сторону и закрывая собой. Но даже раненный не останавливается, а бросается дальше, на стрелка.

Загрызает. И как подкошенный падает рядом.

Неестественная тишина, установившаяся в ангаре в этот момент, бьет по ушам кувалдой. Хватает пары мгновений, чтобы оценить расстановку сил: четыре трупа и один…

Перевоплощаюсь и бросаюсь к Кроку, чья шкура лоснится и чернеет из-за обилия пролитой крови. Падаю на колени и пальцами слегка касаюсь волчьей морды. Сердце рвется на части, отмечая тяжелое дыхание истинного. Грудная клетка еле приподнимается, опускается и замирает.

Моё сердце замирает вместе с этой остановкой.

– Джек, тебе нужно обернуться, – произношу, стараясь проглотить слезы. – Джек, родненький, пожалуйста. Я не донесу тебя иначе.

Руки ходят ходуном, когда касаюсь лапы, но я прошу и прошу истинного вернуться ко мне.

Дальше – будто сон.

Действую на инстинктах, словно кто-то ведёт меня. Руководит моими руками, ногами, головой, мыслями.

Хотя какие мысли – одна.

Есть только одна, но самая важная.

Спасти!

Не позволить ему меня оставить одну.

Потому что…

– Ничего у тебя не выйдет, Торов, так и знай! – рычу сквозь зубы, трясущимися руками вытирая слезы и направляя автомобиль в сторону дома Джейкоба. – Никуда ты от меня не денешься! А решишь умереть, уйду вслед за тобой! Так и знай! Умрешь ты – умру я!

14. Глава 14

СОЛАНА

Вы знаете, что такое боль?

Не физическая, причиненная телу. А душевная, истязающая морально. Незаметная, но настолько мощная, что подкашиваются ноги, немеют пальцы рук, а голова собирается взорваться, не вывозя накала.

Когда ты выглядишь живой и здоровой, а внутри у тебя война. Эмоциональная и разрушительная. Беспощадная и кровопролитная. Когда выкручивает суставы, ломает кости, огнем выжигает внутренности и на ленты полосует сердце.

Нет, я не придумываю.

Не фантазирую.

И не приукрашиваю кошмарную картину.

Я сжимаю зубами губу, ощущая во рту металлический привкус, и молча агонизирую, улавливая все те страдания, в которых варится мой истинный, истекающий кровью на заднем сиденье машины.

Ужасная боль.

Всеобъемлющая.