Вызывал опасения и моральный дух в венгерских войсках. Как было отмечено в журнале боевых действий немецкой группы армий «Юг», 19 ноября к противнику перебежали 100 военнослужащих из состава 12-й дивизии. А в период с 22 ноября по 4 декабря на сторону противника перешли около 1200 солдат 10-й и 12-й дивизий. Большинство перебежчиков были либо только что призванными в армию, не прошедшими подготовки, либо военнослужащими, оторванными от своих подразделений, которых вновь бросили в бой. На подобные случаи в донесениях немцев обращалось особое внимание. Судя по их тону, по-настоящему сражались только немецкие солдаты и офицеры. При этом полностью игнорировался тот факт, что более 60 процентов пехотинцев, оборонявшихся на плацдарме, были венграми. На самом деле различные венгерские подразделения, такие как парашютисты, 6, 8 и 38-й пехотные полки, а также 10-й разведывательный батальон за свои самоотверженные контратаки отмечались в лучшую сторону даже представителями немецкого командования.

Случаи дезертирства коснулись и офицеров дивизионного звена. Так произошло с генерал-майором Корнелем Ослани, который в отчаянии заявил 26 декабря, что «не намерен разрушать собственную военную карьеру, смирившись с собственной участью». Он элегантным способом освободил себя от обязанностей командира, сказавшись больным. Его примеру последовал генерал-майор Йожеф Кишфалуди, а 15 декабря – полковник Генерального штаба ВВС Шандор Андраш. В венгерском 1-м армейском корпусе Хинди убедил капитана Ференца Ковача временно принять должность начальника оперативного отдела, так как его предшественники, «осмотревшись, через несколько дней сбежали на запад». В 1-й танковой дивизии никто не удерживался более одного дня на должности начальника штаба до прибытия туда капитана Фридьи Вацека из оперативного отдела Генерального штаба. Лишь этот офицер «не заболел» на следующий же день после назначения на эту должность.

В результате понесенных тяжелых потерь реальная сила частей и соединений совсем не соответствовала их названиям ни в количественном, ни качественном отношении. Как немецкое, так и венгерское командование пыталось срочно изыскать резервы, чтобы усилить потрепанные венгерские части, но прибывающие подкрепления приходилось сразу же бросать в бой. Не было никакой возможности создать резервы, не хватало оружия, времени на подготовку солдат. Трудности с пополнением испытывали даже 10-я и 12-я дивизии, которые должны были быть пополнены в первую очередь. Из-за плохой подготовки новобранцев и ополченцев старшего поколения солдаты в первый же день боев, как правило, бросали передний край. Венгерское командование попыталось использовать примерно 2 тысячи добровольцев из венгерских «Скрещенных стрел», собравшихся на излучине Дуная и на острове Сентендре, севернее Будапешта, которые должны были быть более стойкими солдатами. 500 подготовленных и 250 неподготовленных бойцов батальона «Ваннай» были направлены в 10-ю пехотную дивизию. Предполагалось, что вскоре подобная судьба постигнет боевиков из состава отряда «Протай» и группы «Морлин».

Но все эти меры могли лишь задержать приближение катастрофы. До декабря 1944 г. немецкие и венгерские войска израсходовали практически все тыловые запасы. И даже тем, кто хотел сражаться, пришлось выдержать одну из самых ужасных осад Второй мировой войны без всякой надежды на победу. Этими людьми двигала лишь беспримерная храбрость, рожденная отчаянием.