– Нам?

– Всем троим.

– Вы чего там шипите? – обернулся на нас папенька, колдовавший с бутылками и стаканами у старинного бара. – Мы вам не мешаем?

– Да мы уже привыкли, – очень кстати влез кэп. – Твой младшенький не в меру скрытен, Виктор.

– Еще скажи, старших не уважает, – хмыкнул отец, одарив Иванова стаканом. Второй же протянул Грегу, возмутительным образом проигнорировав нас с дядей Колей.

– Ну, не без того…

– Да ладно тебе, Майк, – вступился за меня мистер Слоун. – Все мы такие были. А с Денисом мы и сами немного того… перестарались…

– Можно подумать, племяш у меня святой, – ухмыльнулся дядя Петя. У него стакан уже был, так что он не отказал себе в глотке элитного пойла – иного Виктор Андреевич в своем логове не держал. – Скажи, Артур?..

– Э-э-э… не совсем понимаю, о чем ты, отец, – не повелся кузен.

Его, как я заметил, тоже спиртным обделили. Вот такая вот дискриминация. Я бы даже сказал, возрастная сегрегация. Что поделать, для Виктора Смалькова и Питера О’Мэлли мы с Артуром навсегда останемся несмышлеными детьми. И тут хоть из кожи вон, а ничего не изменишь. Разве что посамовольничать? Кстати, почему бы и нет?.. Тем более что папенька уже с удобством устроился в собственном кресле-монстре, вооружившись емкостью с чем-то янтарным – тут даже гадать не берусь, может и коньяк оказаться, и вискарь.

– Ну что ж, дорогие… гости! – с заминкой начал Виктор Андреевич. – Вы наверняка задаетесь вопросом: а за каким, собственно, лядом я оторвал вас от важных дел и загнал в самую дорогую клетку во всей системе Алабужева?

– Бери выше – во всем Колониальном союзе, – булькнул вискарем дядя Петя.

И это, между прочим, констатация факта, а не родственный прогиб. Я же уже говорил, что Питер О’Мэлли болезненно справедлив? Вон, Арти живое тому доказательство.

– Другой бы на моем месте возразил, но я не буду, – усмехнулся папенька. – Короче, вы мне тут нужны. Я, конечно, понимаю, что мотаться по космосу в поисках всяких занимательных штукенций куда интереснее, чем залипать со старым брюзгой у него в кабинете, но это вынужденная мера. Ты, Грег, и ты, Миха, приказом от вчерашнего числа официально введены в оперативный штаб объединенных вооруженных сил Корпораций СТГ и «О’Мэлли текникс». А ты, сын, будешь внештатным советником…

– Это потому, что ты не хочешь светить Информаторий? – огорошил я присутствующих встречным вопросом.

Особенно Артура, судя по его реакции. А до того, значит, они мне не поверили… впрочем, я и не утверждал наверняка, только намекал.

– Это потому, что ты еще недоросль, – отрезал папенька. – И не успел показать себя в деле. Я имею в виду публично.

Ну да, есть такой косяк… издержки профессии, блин! Черт, однозначно надо залить горе… что, собственно, я и проделал – поднялся с дивана, прошествовал мимо изумленного папеньки к бару, изобразил ритуальное «наложение дланей» на магнитный замок, и через пару секунд запустил загребущие лапы в тщательно оберегаемые закрома Виктора свет Андреевича.

– Арти, тебе чего налить?

– Виски, – обалдело ответил тот.

– А мне коньячку захвати, – попросил дядя Коля. И невозмутимо уставился на малость охреневшего папеньку: – Чего? Проиграл, расплачивайся.

– Э-э-э… тренер, тебе какой-то конкретный взять? – подыграл я.

– Вон там, справа, в глиняной бутылочке.

– Разоритель!.. – застонал папенька.

– Не жлобься, Виктор! – и не подумал отступить дядя Коля. – А ты, Денис, не скупись, лей полнее. Во-от, нормалек!

– Шантажист, – смирился с судьбой отец. – Ладно. Все налили? Расселись? Готовы слушать?