Советские идеологи безуспешно пытались привить молодежи какие-то идиотские правила и нормы поведения, но потерпели в этом полное фиаско. На танцплощадках творилось все то же, что и во всем остальном мире: мальчики выпивали, дергались и скакали, как бандерлоги из мультика по Киплингу, привлекая внимание девочек. Те, в свою очередь, тоже тайно выпивали в туалете, после чего легко мирились с тем, что во время медленных танцев их кавалеры уверенно лезли к ним в колготки.

В полном соответствии с рок-модой конца восьмидесятых прошлого века коллектив «Сломанный Август» (именно так называлась их группа) пытался исполнять фирменную западную музыку. Сценические псевдонимы придумывались просто: барабанщик Белов – Белый, басист Гуревич – Гурвинек, клавишник Страшнов – Страшила. Друзья-соратники не раз пытались превратить Сашину фамилию Линник во что-то вроде Лин или Лень, пытались даже его дразнить «дедушкой Лениным», однако варианты не приживались. Но однажды кто-то из музыкантов в шутку сократил его фамилию, оставив от нее лишь вторую половину. Тут стало понятно, что теперь именно так и будут звать Сашу Линника все время, отведенное ему на планете Земля: просто, коротко и ясно – Ник.

Не всегда, но часто, с отдельными номерами в их программе выступала солистка, Света Шилова. Ей отлично удавались композиции внезапно взлетевшей на пик популярности группы «Shoking Blue» со своей бессмертной песенкой «Venus», или, как ее сразу назвали отечественные фанаты рок-музыки, «Шизгара». У Светы все сошлось как нельзя более удачно – и кусочек фамилии, и голос, поэтому прозвище для нее не пришлось придумывать – Шизгарой она стала сразу. Участники группы время от времени пытались к ней подваливать, но безуспешно. Она легко ускользала от любых, даже шутливых объятий и грациозно пританцовывала с микрофоном в руках. Ник удивлялся этому, так как совершенно не умел танцевать. Честно говоря, он и не пробовал – было совершенно некогда, ведь все танцевали под его гитару.

Однажды он даже пожалел об этом. Как-то вечером он зашел к приятелю домой, буквально на пару минут забрать пленку с записью рок-оперы «Jesus Christ – Superstar». Оказалось, что его дружок воспользовался неожиданным отъездом родителей и оперативно собрал своих приятелей на вечеринку. Зайдя внутрь, Ник увидел пару знакомых ребят, они тут же уважительно поздоровались – как-никак тот был местной рок-звездой. Гремела музыка, тесная двушка была полна выпивающего и танцующего молодняка, а на пятиметровой кухне самозабвенно целовались сразу две парочки.

Вдруг в полумраке комнаты он заметил Свету-Шизгару, которая, совершенно не обращая внимания на происходящее и не видя вошедшего Ника, меланхолично курила прямо в полуоткрытое окошко седьмого этажа. Он тут же уставился на серую блузку, плотно обтягивающую ее высокую грудь, на гибкую шею, плавно переходящую в ложбинку над коротко стриженым затылком. Света повернулась в профиль, и он увидел маленькую темную точку над верхней губой. Девушка выдыхала дым очень изящно, чуть кривя красивый рот, и родинка тихонько двигалась вверх и вниз, освещенная тусклым светом лампочки из коридора. Ник раньше никогда не присматривался к Свете, просто было как-то не до того – или репетиция, или концерт. Но сейчас он шагнул к ней.

– Привет!

– О, Ник? Привет, – Шизгара улыбнулась и, как показалось Нику, даже подмигнула ему. Зазвучала знаменитая песня Eagles «Отель Калифорния». Это была медленная длинная композиция, во время которой парочки обычно начинали переходить к более тесным отношениям.