Этот капкан должен был захлопнуться, когда он, Познавший Тьму, или же Ракот Восставший, а лучше всего – они оба оказались бы в пределах досягаемости.

Но не только. Потому что просто «сбросить Хедина на Дно Миров» или в места, на него похожие, не имеет смысла.

Капкану следовало сработать только вместе с какими‑то куда более мощными чарами, смутными, туманными и с самой поимкой Познавшего Тьму совсем не связанными.

Что‑то грандиозное должно было случиться в Упорядоченном, чтобы всё это сработало бы, как задумывали творцы ловушки. Хаос? Огневеющий Хаос, вдруг ворвавшийся в самое сердце сущего?

Но зачем?!

Познавший Тьму искал ответ и не находил.

А меж тем в дотла сгоревшем, где шипел дым и зола плевалась искрами, что‑то начинало оживать, стягиваться в узлы, прорастать жилами, набухать мышцами, одеваться бронёй; чары Познавшего Тьму вдыхали жизнь в однажды отпылавшее.

– Вы и это предусмотрели… – сквозь зубы процедил Новый Бог.

Впрочем, подобное как раз напрашивалось. Если его, Хедина, удастся сбросить в «назначенные бездны», то, ясное дело, он попытается разобраться, как оно вообще так вышло.

И ясно, что на этом пути его будет ожидать сюрприз.

Над тёмными изломами поднялись пепельно‑серые гребни и иглы, тускло блеснула багряным отсветом протуберанца змеиная чешуя. Плоская голова отделилась от мрака, жёлтые мертвенные глаза уставились на Нового Бога; а затем исполинское тело заскользило, извиваясь, среди чёрных торосов реальности, сквозь дымящиеся контуры магических фигур – туда, где собралось воинство Познавшего Тьму.

В считаные секунды царственный змей покрыл две трети отделявшего его от армии Нового Бога расстояния. Пропасти и бездны были ему нипочём, он скользил над ними, словно по водной глади.

Что‑то немыслимо древнее читалось в сером чудовище, выдернутое из привычного обиталища, и преданное мукам, и сожжённое, и воскрешённое магией самого Хедина…

Проклятье, когда он так близко подобрался!..

Познавший Тьму ринулся наперерез, бросив кристаллы и фигуры, рванул сотканный из искорок Пламени Неуничтожимого меч. Пославшие чудовище всё рассчитали правильно – Новый Бог не бросит своих сподвижников.

Как же мало тут силы, как же трудно творится самое простое!..

И как пригодился бы сейчас летучий чёрный зверь брата Ракота!..

Он успел – едва успел – оттолкнуть бесстрашно выступившего навстречу чудищу Кирвада. Смешной порою сильван отнюдь не был трусом.

О чешуйчатую морду змея уже сломалась не одна стрела, но созданная из пепла тварь всё ползла и словно бы росла; тело, толщиной изначально в полный обхват взрослого, сделалось как крепостная башня; кольца вздымались, словно самые высокие деревья.

В жёлтых глазах, уставившихся на Познавшего Тьму, виднелись края каких‑то зубчатых колёс, словно и сам этот змей был наполовину механическим страшилищем.

– Твои создатели ошибаются, – негромко сказал Хедин, глядя прямо в блестящие буркала. – Им меня не остановить. И такие, как ты, – просто краткая задержка. Но если они, несмотря ни на что, могут меня слышать… лучше бы вам прекратить начатое. Это последний добрый совет, что я могу вам дать.

Змей выслушал всё, чуть склонив голову набок, точно и в самом деле стараясь понять обращённую речь.

А потом изгибы серого тела стремительно распрямились, тварь ринулась в атаку, но не на самого Хедина, а левее, стараясь дотянуться до смертных его соратников.

Ураган стрел, камни, копья, даже какая‑то утварь – войско встретило врага всем, что было под рукой, за исключением магии.

Змей только встряхнул мощной главой – разве же его остановит обычная сталь?