Для парней из банды очень кстати подвернулись крохотные флаконы душистой воды «Влюблённый оборотень». Рудвик за лотком уверял, что привёз ароматы из самого Батора, где знают толк в том, как должен пахнуть мужчина. Нюхать я не стала, просто сгрузила пузырьки в походный мешок и, подумав, дополнила покупку двумя плетёными браслетами для Фиди и Сирены. Оставлю их на подушках в комнате, чтобы избежать неловкой церемонии вручения.

Торжественная суета так захватила меня, что я чуть было не потратила весь свой бюджет на подарки для преподавателей Академии и бойцов Ордена Крона. Но вовремя остановилась и зашагала вдоль деревянных лотков со сладостями и горячими чанами бузовника.

Ближе к рынку Южного квартала веселье шло полным ходом: девушки раскручивали пышные юбки с бордовыми лентами, музыканты вразнобой звенели лютнями и гудели дудками, а нетрезвые уже горожане басили песни, славящие Квертинд и Иверийскую династию. Прямо под ноги им выливали помои и кидали овощные очистки торопливые хозяйки, галдели навязчивые торговцы, сновала ребятня с вёдрами и шлёпали деловитые рудвики, но такая теснота совсем не беспокоила жителей бедного района. Кажется, сегодня их невозможно было отвлечь от торжества.

– Во имя Квертинда, студентка! – кинулся меня обнимать какой-то обезумевший старичок, когда я протискивалась к мясной лавке.

В нос ударил затхлый запах старости и кислый – дешёвого хмеля. Но я всё же похлопала по плечу незадачливого квертиндца, который тут же раскрыл объятия следующей жертве.

Долго задерживаться не стала – обогнула толстого мясника в переднике, перепрыгнула лужу и замедлила шаг, останавливаясь напротив аккуратной старушки, стоящей на широких ступенях лавочки. Мимо торопились покупатели, хлопала дверь популярной сегодня мясной лавки, тянуло копчёностями и свежей кровью. Старушка, как и недавний старичок, славила Квертинд и охотно поздравляла всех спешащих по своим делам жителей Кроуница.

Побитое молью пальто, прикрытое чистенькой ажурной шалью, и маленькие перчатки с пуговками делали старушку похожей на куколку, любимую своей хозяйкой. Заметив мой взгляд, он обрадовалась ещё больше и протянула один из своих товаров:

– Купите игрушку в подарок, они приносят счастье!

Назвать её по имени язык не поворачивался: не хотелось смущать мастерицу и выдавать то, что я пришла именно к ней. Она замёрзла – нос и кончики ушей, торчащие из-под низенькой шляпки, покраснели, но глаза старушки улыбались.

– Остались только хоботороги, – женщина виновато вручила мне тряпичного зверька и смутилась. – Они не очень популярны среди покупателей.

Я взяла в руки поделку крупной вязки. Разобрать животное в ней было трудновато: на морде торчало два рога разного размера и ярко-фиолетовый хобот с милым пятачком на конце. Хвостом служил пучок пряжи, правым глазом – жёлтая пуговица, левым – оранжевая бусина.

– Вам нравится? – шмыгнула носом Линда, осторожно доставая чистый платочек из кармана пальто.

– Он прекрасен! – отчего-то выпалила я и сунула в замёрзшую старушечью ладонь три лирны.

– Это слишком много! – запротестовала мастерица и попыталась вернуть мне деньги, но я отошла на два шага.

– Купите сегодня сладостей, – попросила я смущённую леди. – Праздник же! Во имя Квертинда!

– Во имя Квертинда! – рассмеялась Линда и промокнула платочком уголки глаз. – Спасибо, милая девушка! Он принесёт счастье своему владельцу. Подарите его тому, кого любите!

Она потрясла ладонью с монетами. Радостный свет в глазах мастерицы напоминал тот, что струился сквозь наши с Джером пальцы.