Я связался с Абаддоном.

– Генерал, передай Кроули: пусть атакует тот объект, о котором он докладывал. Уничтожит там всё.

Переключившись на другие дела, я отправился на открытие Музея Искусства. Галерея получилась – просто шик! Огромная, светлая, с панорамными окнами.

Перед собравшимися я выступил с короткой речью:

– Дамы и господа! Я рад приветствовать вас на открытии Национальной Галереи Лихтенштейна! Это не небоскрёб и не новый дворец. Это – дом для искусства. Место, где будут собраны шедевры живописи со всего мира.

– А откуда вы возьмёте столько картин? – выкрикнул кто-то из журналистов. – Заставите каждого жителя княжества рисовать?

Я рассмеялся.

– Нет, конечно! Картины мы будем покупать, приобретать по бартеру, находить… иными путями, – я подмигнул. – Коллекция будет пополняться постепенно, по тематикам. Чтобы экспозиция постоянно обновлялась. Чтобы вы никогда не знали, что нового увидите в следующий раз.

– Но откуда вы возьмёте на всё это деньги? – снова крикнул тот же журналист. – Мы же крошечный Лихтенштейн! Вся Европа нам дань не платит.

– Ну, это пока… Шучу-шучу. Или нет? Посмотрим, как они будут себя вести.

Особой гордостью я считал свою идею с информационными панелями. Никаких дурацких электронных табло! Только хардкор, только камень!

У каждой картины – небольшая каменная табличка, интегрированная с центральным големом-хранителем. На табличке – информация о картине, её история, а главное – её стоимость в момент покупки и текущая рыночная цена.

– Наши сотрудники музея, – объяснял я, – просто вводят номер картины и новую цену в специальное отверстие в стене (я указал на неприметную щель рядом с одной из картин). А наш голем-хранитель мгновенно обновляет данные на соответствующей табличке.

Сотрудники музея, которых уже обучили работе с этой системой, с гордостью кивали.

Затем Настя, сияющая от счастья, перерезала алую ленточку. Гости хлынули внутрь. Залы были настолько просторными, что даже при таком наплыве посетителей (казалось, пришёл весь Лихтенштейн!) не было тесноты.

Система безопасности тоже была на высоте. Вдоль стен застыли неприметные статуи – големы. Живых охранников было немного, около двадцати пяти человек – так, для солидности.

А главная фишка – каждый экспонат был связан с охранной системой. Стоило кому-то попытаться снять картину без разрешения – как голем-хранитель тут же убирал её в скрытую нишу в стене. Безопасность – превыше всего!

– И это только начало! – объявил я, когда гости уже расходились. – Уже совсем скоро мы открываем ещё один музей – Музей Холодного Оружия! Он поменьше, конечно, но вещи там будут… масштабнее! Уверен, каждый ценитель найдёт что-то для себя!

Открытие музеев уже вызвало ажиотаж. Княжество гудело. Новые рабочие места, низкие налоги, безопасные улицы, да ещё и культурная жизнь бьёт ключом! Туристы повалили валом – и не только из Азии, но и от наших "добрых соседей" – швейцарцев и пруссов.

Похоже, Лихтенштейн действительно потихоньку становился культурным центром Европы.

Хижина Папы Легбы

Где-то в самом сердце Африки

Папа Легба почувствовал это ещё до того, как сработали охранные системы. Неясное беспокойство, как будто кто-то чужой сунул свои грязные пальцы в его тщательно настроенный механизм мира. А затем – резкий, пронзительный ментальный крик, исходящий от одного из его артефактов-хранителей.

Он рванулся к стене своей хижины, где на полке, среди прочего ритуального хлама, стоял высушенный человеческий череп. Его пустые глазницы вдруг вспыхнули тревожным багровым светом. На лбу черепа, выжженная тёмной магией, проступила метка: «Лаборатория 71».