— Маргарита Аркадьевна руководит планово-финансовым отделом. Я бы очень хотел, чтобы ты трудилась здесь.

— Кем? — я успела глотнуть чаю и теперь едва не поперхнулась.

— Обязанности останутся прежними, — этими словами, как я поняла, босс пытался успокоить меня, а следующая фраза предназначалась Маргарите, тоже недовольной происходящим: — несколько расширенными, тебе будут давать несложные поручения.

— Это что же? Придётся каждый день ездить в клинику?

— Составим дополнительное соглашение к договору. Оклад, разумеется, вырастет. Заметно вырастет.

Люди с неоконченным высшим от таких щедрых предложений не отказываются. Раньше я и мечтать не могла о постоянной работе по специальности. Однако радоваться не спешила. Во-первых, выбросить из головы мысли о предмете страданий, находясь на одном этаже и время от времени сталкиваясь, практически нереально. Во-вторых, ядовитый взгляд потенциальной начальницы не обещал мне лёгкую жизнь.

Повисла довольно продолжительная пауза. Все пили чай. Леонид взял крекер, Маргарита шуршала фантиком, разворачивая чернослив в шоколаде, я схватила пряник. Вкусный, кстати. И мягкий. А чай — вообще восторг. Земляничный, очень приятный, не слишком горячий.

Выпив половину, Маргарита Аркадьевна подала голос:

— Лёнь… кхм-кхм… Леонид Сергеевич, я не совсем поняла, в каком качестве вы видите новую сотрудницу? — слова о «качестве» звучали двусмысленно. — Штат у нас в отделе заполнен.

— Люся Холщевая в декрет собирается, не так ли?

— Она всего лишь перейдет на удаленку. — В голосе начальницы планово-финансового отдела всё убедительнее звучали сердитые нотки: — Я не могу отодвигать специалиста с высшим образованием и пятилетним опытом работы в пользу неизвестно кого!

«Неизвестно кто» — а это, без всяких сомнений, я — доела пряник, взяла салфетку, вытерла губы и пальцы. Уже хотела поблагодарить за предложение и отказаться, но теперь заговорил босс:

— Не нужно вешать лапшу по поводу Людочки. Можно сколько угодно её прикрывать, пока сидит рядом. Удалёнка — это слишком! Твоя бесценная работница за пять лет и половины не сделала того, что успела Борисова за пару недель!

Так ненароком оказываешься втянутой в продолжительный, производственный конфликт. Я могла предположить, что некая беременная Люся любима и начальницей, и остальными сотрудниками отдела. Иначе вряд ли её смогли бы прикрывать так долго.

— А если ставку поделить? — замяукала Марго. Сдаваться она не собиралась, лишь немного отступала. — Думаю, это выход.

Анжелин встал и, ни на кого из нас не взглянув, пошёл к арке:

— Вы взрослые девочки, с условиями разберётесь без меня. — Приоткрыв дверь, замер на пороге, оглянулся: — Моё мнение ты знаешь, Марго.

На сей раз ушёл окончательно. Я ожесточённо комкала салфетку, превращая её в плотный бумажный шарик. Вопрос Маргариты заставил покраснеть до корней волос:

— Спишь с ним?

Я вскочила, едва не опрокинув стул, схватила сумочку и зло прошептала:

— А вы? Марго!

На пути в приёмную услышала:

— Стой! Ненормальная! Куда понеслась, давай поговорим.

Ну, уж нет! Хватит! Да я лучше опять на дряной кофе перейду, чем стану терпеть непристойные намёки! Беспочвенные, кстати.

***

Воздух ещё не раскалился. Свежий ветерок немного остудил мой пыл. За воротами на меня навалилась слабость, я еле-еле плелась по тротуару, разыскивая глазами, куда бы присесть. Впереди замаячила автобусная остановка, а там есть лавочка. Можно притвориться, что жду маршрутку, и посидеть, пока вернётся самообладание. Оставалось пройти ещё метров тридцать, когда рядом затормозил знакомый автомобиль. Стекло опустилось. Леонид, не заглушая мотора, наклонился в мою сторону и крикнул: