— Как скажешь. Не настаиваю. Тогда без четверти шесть у Дома кино.

Закрытый показ… Высокое искусство… Богема…

Чего надеть-то?

Полезла в интернет смотреть репортажи с похожих мероприятий. Мама родная! Да там, кто во что горазд! Понятно, что большие звёзды блистают как сверхновые, те, кто помельче, норовят выпендриться: кто в растянутых джемперах, кто в перекошенных футболках, кто в стародавних сюртуках. Короче, как бы я ни оделась, вряд ли привлеку внимание — негативное, во всяком случае. В очередной раз мысленно поблагодарила маму за костюм — а ведь собиралась от него избавиться! Хорошо, что не успела.

А что? Мы же не из тех, кто два раза одно платье не надевает! Потом, меня в нём никто и не видел, кроме Аристовой и её служанок.

Я перестраховалась, приехала заранее. Теперь прохаживалась по тротуару, ела купленное неподалёку мороженое и рассматривала спешащих к дверям людей. Они радостно приветствовали друг друга и тут же начинали активно общаться. Было много знакомых лиц. Хоть к каждому второму подскакивай и проси автограф. Чтобы не мешаться, я отошла немного в сторону, поискала глазами урну — выбросить фольгу и палочку от съеденного эскимо.

Ой! Из только что припаркованного автомобиля — Киа белого цвета — выбрался Ник. Светлый костюм смотрелся на нём так, будто мужчина стоит в примерочной магазина. Я бы не удивилась, обнаружив срезанную этикетку в кармане пиджака. От неожиданности я замерла и отмерла, только услышав писк электронного замка.

— Давно ждёшь? — Никита в два шага приблизился ко мне, обхватил за плечи, стал наклоняться.

Я успела отвернуться, поцелуй пришёлся в скулу. Щёкотный из-за бороды и усов и довольно нежный.

— Здравствуй, Ник! Идём? Я слышала, там фуршет.

Самой даже стало смешно из-за необъяснимого энтузиазма: как будто меня неделю не кормили.

***

В просторном фойе было довольно свободно. Люди собирались кучками, разговаривали, переходили из одной в другую. Между этими островками скользили официанты, предлагая напитки. От спиртного мы с Ником отказались. Он за рулём, я — из солидарности.

— Почему ты не приехал на метро? Знал же, что будет угощение.

— Принципиально не пользуюсь общественным транспортом.

— Вот из-за таких принципиальных, — я отсалютовала стаканчиком Тархуна, — и стоит Москва. Пешком иногда быстрее, чем на машине.

Никита, усмехнувшись в усы, не ответил.

— Дамы и господа! — На подиум поднялся мужчина в смокинге. — Позвольте начать наш чудесный вечер.

Зал ответил скромными аплодисментами и отдельными ободряющими возгласами. Присутствующие потянулись ближе, мы же наоборот отступили, предпочитая наблюдать со стороны. Впрочем, если у меня изначально и был интерес к торжественным речам, он пропал после слов Никиты:

— В прошлый раз ты говорила, что не готова к отношениям и хочешь больше узнать обо мне.

— Больше… — хмыкнула я, — у меня вообще ноль информации!

— И что же тебя интересует?

— Всё! Кто твои родители? Почему развёлся с женой…

Никита задумчиво покусал губу, кивнул и отошёл к столам. Вернулся с блюдцем тарталеток, наполненных грибным салатиком. Я уминала одну за другой. Из-за волнения. Не каждый день привлекательный богатырь посвящает в подробности своей жизни.

— Родители — врачи. Мечтали, что единственный сын продолжит династию, а я заупрямился.

— Почему? Многие стремятся.

— Не готов отвечать за чужую жизнь. Представляешь, каково это? От тебя зависит, выкарабкается пациент или родственникам придётся заниматься похоронами. Душу рвёшь, сам себе не принадлежишь, и семье, кстати, тоже. А они всё равно умирают!