То-то оно воняет, как покойник. Теперь понятно.

— Нет! — завопил Азя, когда я попыталась его намазать этой дрянью. Конечно, для Беллы его вопль звучал как очень громкий мяв. — Не позволю, не подходи!

— Это для твоего же блага, — сказала я, и мы вдвоем с Беллой спеленали этого упрямца и намазали там, где смогли — вырывался, гад. 

— Не смей вылизываться! — крикнула Белла. — отравишься, дурочка.

Азя так и замер с высунутым языком, а потом подобрал его и, гордо вышагивая, направился к ближайшей луже. Демонстративно лег в нее, повозился, потом другим боком. Но тщетно: краска оказалась стойкой, и теперь азазель блистал красивыми белыми пятнами.

— Красота-а-а! — констатировали мы с Беллой. 

— Ага. Страшная сила. Этой бы силой, да вам по лбу, — возмущался Азя, а сам тайком, думая, что я не замечаю, разглядывал себя в луже. И даже довольно улыбался в усы. 

— Ну что ж, теперь можно и в путь.

— Ох, Азя. Все коты в городе твои будут, такая красотка получилась!

Увидела затравленный взгляд фамильяра и рассмеялась. Ну да, именно котов ему и не хватает для полного счастья... 

Несколько дней Азя ходил в город, узнавал подробности, хотя каждый день возмущался, что все еще притворяется кошкой. 

— И зачем это, раз вы меня все равно покрасили и превратили невесть в какое чудовище? — спрашивал все время, но я лишь отвечала, что если жить хочет, придется потерпеть. 

Он бубнил и шипел, но, на удивление, слушался. А еще рассказывал, как приходилось отшивать котов, которые толпами ходили за красивой «кошечкой». А я хохотала до слез, представляя себе эту картину.

Наконец Азазель разузнал достаточно, чтобы попробовать договориться с местной ведьмой. Хотя для начала не мешало бы узнать, она на самом деле колдует, или это просто слухи обиженных жен. Вдруг просто красивая женщина, не обремененная моралью, в городке живет. Вот и ходят к ней мужики «налево» вместо законного «направо».

Рано утром отправились в город. Белла мне даже волосы подровняла, а то торчали, как пакля. Хотя все равно пришлось разлохматить и нахлобучить старую шляпу, чтобы не выглядеть слишком миловидно для мальчишки. 

К счастью, на меня никто не обращал внимания. Азазель крался дворами, хотя я предлагала понести его подмышкой. Но нет, отказался. Думал, я не знаю, зачем ему это все. Наивный. А то я не заметила, что от него мышами воняет. Ловит, гад, и жрет. Ну и ладно, зато хоть про мясо нудить перестал.

Дом ведьмы ничем не отличался от остальных: такой же ветхий и обшарпанный. Но только не для меня. Я чувствовала, что это иллюзия, довольно качественный морок. Значит, все-таки ведьма. Даже не знаю, хорошо это или плохо. 

Дождалась, пока Азазель ко мне подойдет — он как раз поймал очередную крысу и ел ее по дороге, ничуть не стесняясь торчащего из пасти хвоста.

— Шушишь, шо шоишь?

— Что? — переспросила, не поняв ни слова.

Азазель выплюнул крысиный хвост, проглотил то, что было в пасти, и повторил:

— Стучи, говорю, чего стоишь-то?

— Тебя жду, непутевого. 

— Сама ты… Я великий и ужасный…

— Ой, все… — оборвала я его и громко постучала в дверь.

Послышались шаги, и ласковый голос произнес:

— Сейчас, соколик, иду-иду.

Мы с Азей переглянулись. Дверь открылась, и нашему взору предстала… Даже не знаю, ведьмой это существо назвать было сложно, но и на обычную старуху она походила мало. Опять иллюзия?

— Вы кто такие? — Тон голоса тут же сменился. — Чего надо?

— Мы это… поговорить пришли.

— Мне с вами разговаривать не о чем, убирайтесь.

Она уже хотела дверь закрыть, но Азя быстрее молнии проскользнул в дом.