—Этот тот, кто по последней воле отца должен сделать из меня человека, а на самом деле… — резко умолкла, потому как Дамир вышел из кабинета. Быстро он, видимо, торопился. Конечно, у него же руки чешутся приступить к пыткам.

— Пойдём, к тебе больше нет вопросов, — не останавливаясь, бросает мне фразу Фролов и продолжает двигаться в сторону выхода.

Деваться некуда, под стул ведь не заберёшься, не скрестишь руки над головой и не заявишь, что в домике. Встала и поплелась за Дамиром. Чувствую себя контуженой, штормит из стороны в сторону и алкоголь тут ни при чём. От одного вида Фролова протрезвела до состояния «стёклышко». Вместо реплик друзей, которые однозначно есть, слышу гул, а ещё что-то со зрением, всё вокруг мутное, только фигуру опекуна вижу отчётливо в мельчайших деталях.

Дамир зачем-то обернулся и в прямом смысле зарычал:

— Ты разве не слышишь? Тебе говорят, что сумку забыла.

А-а-а?!

Оборачиваюсь и замечаю, как Натка маячит мне моей же сумочкой.

Вместо того, чтобы вернуться и взять свою вещь, вытягиваю вперёд руки, жестом подсказывая подруге «Кидай, я готова ловить». И поймала бы, четыре метра – не великое расстояние. Но пережитый стресс и предстоящая неминуемая казнь как-то не особо способствуют ловкости.

Сумка грохнулась на пол, и по великому безжалостному закону подлости всё её содержимое разлетелось в разные стороны. Будешь специально стараться повторить этот трюк – ни за что не получится, а тут - пожалуйста, кушайте с маслом и булочкой.

Нагибаться в моём платье – категорически запрещено, одно неосторожное движение и весь «тыл» виден как на ладони. Присев на корточки, одной рукой контролирую, чтобы подол не уполз выше критической точки, а свободной собираю добро. Спасибо Натке, она первая из девчонок ринулась мне помочь, а остальные уже за ней после подтянулись.

— Вроде бы всё, — оглядев пол и заправив за ухо волосы, что из-за наклона все возле лица собрались, сказала я.

— По-моему, это тоже твоё! — раздался совсем близко голос Дамира, и в следующую секунду мне ткнули чуть ли не в нос упаковку с презервативами.

«Это не моё, это мне бабушка в сумку положила!»

Казалось бы, чистая правда, а звучит, как идиотское оправдание.

— Спасибо, — поблагодарив, ухватилась пальцами за упаковку.

Ну а что, объясняться мне, что ли? Да и потом, вообще-то их наличие в сумочке любой женщины говорит о её ответственном отношении к деторождению и инфекциям, передающимся половым путём.

Пытаясь первый раз вытянуть презервативы из рук Фролова, подумала, показалось, но когда потянула второй раз, отчётливо поняла, мне их и не собираются отдавать.

Врезалась в Дамира вопросительным взглядом.

— Когда я с тобой закончу, подобные вещи тебе ещё долго не понадобятся. Не до этого будет! — рявкнул мужчина, выдрал у меня презервативы, резким нервным движением отправил их к себе в карман и, кивнув в сторону выхода, раздражённым голосом приказал: — Поторапливайся.

 «Когда я с тобой закончу, не до этого будет», — всё, точно решил где-то в лесу прикопать.

Любопытно, а последнее желание даст озвучить?

Навряд ли….

Так же неохотно, как смертник садится на электрический стул, устроилась на переднее сиденье автомобиля Фролова.

Сама бы я, естественно, на заднее забралась, но Дамир, джентльмен чёртов, открыл для меня дверь, поэтому выбора не оставалось.

За пять минут дороги опекун ни слова не проронил, и я молчу в тряпочку, тяжёлый разговор не тороплю. Единственное, что плохо – тишина на мозги всё сильней и сильней давит. Рычание мотора практически не слышно, в салоне шумоизоляция о-го-го, вообще никакие звуки с улицы не проникают. Музыку Дамир не включил, если сейчас икну или живот заурчит – это будет казаться сродни раскату грома посреди ясного неба.