– «Улька, не бросай!»

– «Не кипишуй! Приеду!»

– «Я тебя люблю, Улька. Если хочешь, поженимся».

– «Твои любовницы скинутся на киллера».

Он не писал больше. Похоже Малышеву совсем плохо, раз опустился до переписки со мной. Ведь ещё неделю назад презирал. А тут в любви признаваться вздумал.

Маша хлопнула вилкой по тарелке. Я вздрогнула и уставилась на неё. Потом на отчима.

Маша была в ярости. Поджимала губы и злобно смотрела на Алексея.

– Почему нет?! – вскрикнула она.

– Малышев Кирилл в больнице, – спокойно ответил отчим.

– При чём тут малолетний нарик? Когда я. Я!!! Я хочу на Новый год в Арабские эмираты!

А-а-а! Вот в чём дело! Машеньке арабушков не дали на Новый год. Папочка не пустил сорокалетнюю девочку.

– Ты бы всё равно поехала с Ульяной. А она не может, потому что у нас с Малышевым договорённость. Мы хотим, чтобы дети подружились, – с усмешкой пояснил Алексей Владиславович.

– Я ей нянька?! – Маша стала краснеть от очередного стресса.

– Да, – Алексей сказал это очень жёстко, так что Маша тут же выпила свои таблеточки. – Если какие-то претензии, я не держу.

 Он поднялся. Мы с Машей, как по приказу, поднялись тоже. Скрипнули ножки стульев по плитке пола.

– Какие планы сегодня? – Алексей посмотрел на меня, сложил свои очки и спрятал в кармане пиджака.

– За подарками, – рявкнула Мария.

– Я у тебя спросил? – грозно поинтересовался отчим. От его голоса мурашки по телу пробежали.

–  Кирилл просил навестить его, – тихо ответила я, пятясь к Марии и очень медленно закрывая её собой.

– Поезжайте, – кивнул отчим и направился из кухни, оставив нас вдвоём.

Несмотря на все странности наших семейных отношений, я Алексея любила.

У меня никогда не было отца. И жила я в женской гробнице с мамкой и её сёстрами. Они всё время грызлись, ненавидели мужчин, но как только хоть один появлялся в нашей квартире, менялись и становились ласковыми.

Не очень хорошо жили. Комната была уставлена диванами и кроватями.

Конечно, мама всё что угодно готова была сделать, чтобы свалить из ада. Даже меня в жертву отдать.

А я плакала, как только приехала в этот особняк. И не потому что была счастлива от сытой и богатой жизни. А потому что у меня появился папа. И хотя я всегда его звала Алексеем или отчимом, я тайно его обожала.

Он почти сразу занялся моим воспитанием. Курсы, учёба. Сам вальсировал со мной и возил на экскурсии.

Мамаша меня жутко к нему ревновала. Она часто поднимала на меня руку, и я старалась не водиться с ней.

Однажды она застукала меня на коленях отчима. Я показывала ему, как пользоваться планшетом. На тот момент для меня было вполне приемлемым сидеть у него на руках и даже ластиться. И здесь надо оценить моральные качества моей мамаши, которая точно и наверняка знала, для чего он так со мной возится.

Я же ничего подобного не думала, была глупой малолеткой и чиста в своих помыслах.

 Только после смерти моей матери Машка сказала мне, что я папина любовница. Вот тогда у меня и открылись глаза, и я с этими выпученными зенками побежала к Алексею, который только посмеялся и попросил не обращать внимание. Так меня уверил – это всё бред, что я поддалась на его уговоры и забила на сплетни и пересуды.

Мать я так и не простила. Ненавидела её в детстве, потом в юности и облегчённо вздохнула на её похоронах. Хотя она была хорошей по сравнению со своими долбанутыми сёстрами. Но продалась мамочка только влёт. И будь Алексей подонком, она бы закрывала на это глаза.

А он оказался моим отчимом, самым добрым дедом в мире. И только сейчас я начинала подозревать, что это всё неспроста.