Я слышала, каким опасным, влиятельным и жестоким был отец Кая. Был... Даже на смертном одре, трансляцию которого обеспечил МагСовет, Дерек Фишер сохранял лицо. Как и его сын. Кай присутствовал, занимая место одного из безучастных свидетелей, и в его глазах не отражалось и толики жалости и боли. Вот в ком сидит бесчувственный монстр.

– Хлоя, прошу, я не должен был вообще произносить это, – страдальчески морщит лоб и умоляюще глядит на меня Крэйган, – я привык, что здесь все свои и...

Дерек и Ингрид Фишер.

Вначале им стёрли память, но затем, пересмотрев их причастность на мировом суде, лишили жизни, высасывая её из них тонкой нитью, отравляя. На глазах у пострадавших семей. На глазах у собственного сына. Странная и мутная история, в которой не последнюю роль сыграл кто-то ещё... Поговаривали о неком приспешнике Ваалхара, оставшемся за пределами пестревших в то время новостных заголовков.

Господи! Потираю виски, в мгновение ставшие чугунными, растираю боль, яростно массируя болезненные точки. Как меня угораздило... Тот, из-за кого всех Теней уничтожают. Ладно, я утрирую, но он был заодно со своей семейкой!

Под сывороткой правды у него выяснили то, что позволило его отпустить на свободу, помиловать. Поставить клеймо, что будет до конца его дней напоминать о том, что теперь он не любимец судьбы и женщин, не влиятельный аристократ, которому все привыкли облизывать ноги и пресмыкаться, лебезя перед ним, а изгой. У которого больше ничего нет. Кроме запятнанного кровью и войной прошлого.

– Хлоя, стой! – крик в спину полный мольбы.

Извини, Крэйг. Это уже личное.

Фурией несусь по лестнице вверх и под решительный стук сердца вспотевшими от волнения ладонями обхватываю округлость золотистой ручки двери в его спальню.

Дверь оказывается не заперта и довольно легко распахивается, отлетая в сторону и глухо ударяясь о стену. Дыхание на мгновение спирает, но я выискиваю в небольшой мрачно освещенной комнатенке второго этажа того, кому просто хочу взглянуть в глаза. И дать понять: я всё знаю.

– Не хочешь ничего рассказать? – впиваюсь возмущённо в лицо Кая, в его холодные глаза.

Тот уже обернулся на звук открывающейся двери, бесцеремонно откинутой и ударившейся глухим стуком о камень стены.

Фишер... Господи, это ведь тот самый Кай Фишер! Одна из возможных проблем Теней. Сторонник поверженного Ваалхара. Тот, кто исчез на добрых восемь лет, сейчас здесь. Передо мной.

Я продолжаю стоять, не сводя глаз с его крепкого рельефного тела, спрятанного под облегающую черную рубашку, идеально сидящую на нем. Не понимаю, что со мной, но его присутствие заставляет совершать шаги. Мне хочется лететь на этот опасный и обжигающий огонь, как мотыльку на явную погибель, но чистая ярость подстёгивает, направляя.

– Память отшибло? – возмутительное спокойствие и лёд во взгляде, голосе. Кай даже не удивлен моему вопросу. – Или тебе напомнить, что это моя спальня? Забылась, с кем говоришь? Похоже, у тебя развивается ещё одна грёбаная плохая привычка.

– Фишер, – слово пылко слетает с губ в обвинительной манере и...

О, да! Вот она! В его глазах совсем мимолётно, словно песчинка в космосе, проносится удивление.

– Кай Фишер, – торжествующе улыбаюсь. – Тот самый, чья семья спонсировала войну со стороны Ваалхара. Тот, кто...

– Я и без тебя знаю свою историю и о том, кто я. Что тебе надо?

Темная энергия со сверхскоростью проносится мимо, обдавая меня порывом леденящего душу ветра, сковывающего движения и мысли диким звериным ужасом, молниеносно проникающим под кожу, вызывая оторопь. Слова проглатываются где-то по пути и остаются неозвученными.