Капитан категорически не желал думать ни о ее верхней одежде, ни о нижнем белье. Такие мысли могли свести с ума. Сжав грязные тряпки в руках, он сквозь зубы процедил:
– Ну, теперь я могу это забрать?
– Забирай! – Меггс выгнула бровь, окинула Хью презрительным взглядом и пренебрежительно взмахнула рукой – ну чем не королева, отпускающая своего придворного? – Если хочешь, можешь даже все это сжечь.
– Просто мечтаю, – пробормотал Хью, бросил тряпье в очаг и решительно направился к двери. – Да оденься же ты наконец!
Глава 7
Когда Меггс открыла дверь на его стук, на лице Хью в первый момент отразилось нечто вроде удивления. Во всяком случае, его брови приподнялись, а губы дрогнули, словно он с трудом сдержал изумленный возглас. Но уже в следующее мгновение его физиономия стала непроницаемой, а ледяные голубые глаза начали внимательно осматривать ее с ног до головы, как будто он мысленно составлял перечень ее недостатков и ошибок.
Завершив осмотр, он с легкой насмешкой проговорил:
– Хорошо отмылась. Ты довольно многое скрывала под многолетними слоями грязи.
Меггс прикрыла рукой шею, вероятно, решив, что вырез платья слишком глубокий.
– А тебе не все равно? Я же сказала, я знаю, как надо мыться.
– Ну да, конечно. А ты знаешь, как надо есть?
Она издала низкий утробный звук.
– Надеюсь, это известно тебе лучше, чем твоему брату.
Тимми все еще крепко спал на своем тюфяке, и Меггс с немалым облегчением увидела положенный рядом с ним второй комплект одеял. Что ж, пока капитан на высоте.
Хью поставил перед ней чашку с бульоном. Рядом на тарелке Меггс увидела тонко нарезанный хлеб и сыр. Бульон издавал невероятный аромат – курицы и трав, названия которых она не помнила. И еще на столе было масло. Большой кусок. Ее желудок громко заурчал в предвкушении такого изобилия.
Но она не может позволить себе наброситься на еду, как глупое животное. Ее сразу стошнит, так же как и Тимми. Следовало помнить о гордости! Даже старуха Нэн настаивала, чтобы за столом соблюдались приличия. А тут еще капитан стоит рядом и недоуменно взирает на нее.
– А ты собираешься есть? – спросила она.
– Нет, я уже поел. А ты ешь быстрее, пока бульон не остыл.
– Как же я узнаю, что он не отравлен?
– Ты же не дура. Какой мне смысл потратить много часов на извлечение яда из твоей руки, чтобы тут же подсыпать его тебе в суп? – Но уже в следующий момент Хью взял чашку и сделал изрядный глоток бульона. Потом он выбрал кусочек хлеба, положил на него сыр и принялся жевать. – Убедилась? Никакого яда. Ешь.
Его тон не допускал возражений. Он и в своей кухне оставался командиром корабля. А Меггс и в самом деле не была дурой. Поэтому она осторожно взяла чашку левой рукой и начал отхлебывать изумительную жидкость, иногда прерываясь, чтобы отправить в рот кусочек хлеба. И все время чувствовала, что капитан наблюдает за ней.
– Когда ты в последний раз ела?
Меггс пожала плечами. Похоже, он собирается выдать ей очередную порцию нравоучений.
– Я ем… время от времени.
– Что ж, здесь ты будешь питаться регулярно. Считай это дополнительной привилегией. Для тебя и мальчика.
– Привилегией? – Он считает ее слишком глупой, неспособной даже прокормиться, не говоря уже о том, чтобы понимать, о чем он говорит. Этакая бессловесная тварь. Тупица. А ведь у нее, между прочим, есть и уши, и мозги.
– Это означает дополнительную выгоду, которая является результатом нашей договоренности.
– Можешь не объяснять. Я знала одну тетку, которая любила такие словечки. Она была настоящим кладезем всяких мудреных выражений, моя старуха Нэн. – Этому пижону будет полезно узнать, что не он один знает, как надо разговаривать. А Меггс неожиданно захотелось поговорить. Вероятно, полный желудок сделал ее словоохотливой. – Старуха Нэн любила слова, такие как «совершенный» или «изысканный». «Это совершенная работа, моя девочка», – говорила она. А еще ей нравилось слово «искусный». «Для этого замка нужны искусные руки, девочка». Она часто повторяла, что хорошие замки как старые девы – знают, как хранить свои секреты, поэтому их надо уметь заморочить. Великая женщина была моя старуха Нэн. Замечательная взломщица.