— Эмир, она еще ребенок. Ничего страшного не случилось и не надо с ней обращаться так грубо.

— Она это заслужила.

— Что-то случилось? — я напрягаюсь и, взяв Арину за руку, завожу в квартиру. Эмир отодвигается, прикрыв за нами дверь, а я, увидев стену в коридоре, ахаю. — Боже!

— Это еще не все. — с острым сарказмом в голосе комментирует Эмир, пока я в шоке смотрю на ранее белую поверхность, изрисованную чем-то черным. Вдоль всей стены тянется полоса из четырех пальчиков, словно Арина шла сюда, решая пометить всю квартиру.

— Скажи, во сколько она проснулась?

— Час назад.

Значит, Эмир уже имел счастье провести целый час времени с не самым спокойным ребенком. Я бы ему посочувствовала, если бы он относился к Арине с заботой, а не так пренебрежительно. А тут я еще не знаю, кого из них нужно жалеть.

— Почему ты ее не одел? — вырывается у меня вопрос. — И не причесал...

Эмир смотрит на меня с холодом в глаза, и складывает на груди руки. Его белая рубашка натягивается, подчеркивая мышцы на плечах и руках, и я, не выдержав, отвожу в первые секунды взгляд, но потом думаю, что это будет подозрительно. Эмир хорошо читает чужие эмоции, и я не хочу лишних вопросов и подозрений.

— Я не умею одевать и расчесывать детей. Разве это не твоя забота теперь? — произносит он. — Я плачу тебе большие деньги за этого ребенка, так что займись ею без лишних вопросов. На кухне рассыпаны продукты, я вызвал клининговую службу.

Он внезапно делает шаг ко мне, практически прикасаясь своим телом, и, не сводя взгляда, наклоняется ближе.

— Если тебе нужно будет что-то купить... —- продолжает он, как ни в чем не бывало, пока я не зная, куда деваться, замираю и таращусь на него. Что... он... делает?! Почему между нами стремительно сокращаются оставшиеся сантиметры, и какого черта его лицо так близко, что я почти чувствую, как он дышит?! — ...то используй это.

Это?! Что использовать?...

Позади раздается шорох, а потом Эмир выпрямляется и поднимает перед моим лицом зажатую между указательным и средним пальцем банковскую карточку.

— Что с твоим лицом? — интересуется он.

Я, наконец, вспоминаю, как дышать, и медленно бросаю взгляд за свое плечо.

Ах, там гардеробная открытая. Он просто достал из куртки карточку, а я успела уже надумать непонятно что. Боже.

— Что с моим лицом? — едва выдавливаю я. — Все хорошо.

— Оно красное. Тебе плохо?

Идиот. Это из-за тебя. Нужно было держать социальную дистанцию!

— Нет, все хорошо. — я мотаю головой.

— Так, может, заберешь карточку, и не будешь стоять столбом?

— Можно и не грубить. — я забираю у него кредитку и кладу к себе в сумочку. — Арине действительно нужно купить еще много вещей, так что я ей воспользуюсь. Чеки предоставлю.

— Я не грубил. — приподнимает бровь Эмир. — Из дома без сопровождения не выходи. На телефон скину тебе номер, если захочешь выехать куда-то, но лучше заказывай все по интернету. Мне нужно уехать, и я вернусь ближе к вечеру.

Он проводит пальцами по своим темным волосам, задумчиво глядя куда-то. Я ненароком смотрю на них. Они такие блестящие, что хочется потрогать тоже. Я завидую. У нас одинаковый возраст, но почему он выглядит лучше, чем я? Когда он нарушил мое личное пространство, так близко наклонившись, я заметила, что у него даже морщинок нет. А у меня уже появляются! Везучая сволочь.

— Ладно, пока. — заканчивает Эмир, и, отвернувшись, покидает квартиру, закрыв за собой дверь.

— Наконец-то он ушел. -- внезапно комментирует Арина, а я округляю в шоке глаза.

— Арина!

Похоже, их нелюбовь весьма взаимна.