– По тупости своей! – ору, взбесившись.

– Илюх…

Идиот. Какого хрена взял её с собой? Надо было оставить у Семёновны. Пусть бы тихо-мирно там торчала. Оладьи свои, к примеру, пекла!

– Один из нас мог бы словить шальную, если бы не Саша, – вклинивается в наш разговор Дымницкий.

– Она сама могла её словить, – высекаю зло. – Сидела бы мышью на полу в тонированной тачке. Зачем рисковала? Кто просил?

– А если бы они заметили её и достали оттуда? – он вскидывает бровь, а у меня внутри всё холодеет. Потому что на минуту представил себе эту ситуацию.

Отпустила мамаша в деревню. Чем могла закончиться эта поездка, один Всевышний знает…

– Надо мотать отсюда, пока эти суки не вернулись с подкреплением.

Киваю.

– Собираемся по-бырику, братва, – командует Кир, пару раз хлопнув в ладоши.

Достаю из пачки сигарету. Иду по коридору. Подхожу к двери ванной комнаты и стучу по ней, подгоняя девчонку.

– Поехали!

Выходит оттуда почти сразу. На меня не смотрит. Застёгивает куртку. Задев плечом, проходит мимо.

Иду за ней. Дом покидаем молча, но на улице меня прорывает.

– Чем ты думала, когда вылезла из машины? Совсем спятила?!

Поднимает на меня глаза. Взгляд по-прежнему пустой и холодный. Это начинает тревожить. Ненормальная, нездоровая у неё реакция на произошедшее.

– Что ты блять вылупилась на меня? Мозги у тебя есть? – стучу указательным пальцем по её лбу. – Не могла спрятаться и переждать? Надо обязательно лезть в самое пекло? Что ты за дура такая отмороженная?

Переключает своё внимание на падающий снег. Тихо вздыхает. И пока меня колотит от гнева, она остаётся абсолютно спокойной, не выдавая ничего, кроме полнейшего пофигизма.

– Не одупляешь, чем всё могло для тебя закончиться? Нет? Не доходит? – ору, нависая над ней. – Матери пришлось бы в твою честь церковный хор заказывать! Осознаёшь это, бестолочь?

Замолкаю. Повисшую между нами тишину нарушает лишь воющий ветер, сбивающий метель в косую линию.

– Всё сказал? Едем в Бобрино или нет? – интересуется, открывая дверь.

Поджигаю чёртову сигарету только с третьей попытки. Отворачиваюсь. Мне не мешало бы немного остыть. Трясёт всего!

Она садится в машину, а я ещё пару минут осматриваю тачку по кругу. Как объясняться с мажором – не понятно. Сколько придётся отвалить за возмещение ущерба – не представляю.

«Ваш лексус немного пострадал»

Ни хера себе немного! Это полный звездец...

Покатался, мать твою!

5. Глава 5 Рыжая-бесстыжая

– Сын, ты ли это? – слышу пропитанный изумлением возглас отца, стоит лишь ступить на порог его дома. – Пришёл-таки! Ну надо же! Чтоб мне провалиться на этом самом месте!

– Только из-за пацанов, – вставая напротив, отзываюсь равнодушно.

– Ну разумеется, – откладывает вилку и, поправляя на себе влажную простыню, давит кривую ухмылку. – Может, в баньку? Выпьешь с нами?

– Нет. У меня к тебе серьёзный разговор.

– Ну раз так… Оставьте нас, мужики, – обращается к присутствующим, сидящим за столом. – Поныряйте пока в снег. Полезно для сосудов.

– Игнатьич… – Кирилюк с опаской посматривает в мою сторону.

– Пошли вон, я сказал! – орёт он нетерпеливо. – И шваль с собой заберите, – кивком головы указывает на голых баб, занявших скамейку.

– На выход! – подгоняет их Евсей.

– Привет, Илюша! – пьяно хихикает одна из них, и, проходя мимо, лезет к моему лицу.

– Руки убрала, – скидываю с себя её ладони.

Меня аж передёргивает. Наверное потому что в памяти всплывают некрасивые картинки из моего прошлого. Сколько лет мать терпела всю эту грязь даже не берусь подсчитывать…

Делегация удаляется. Последним за дверь выходит Кирилюк, продолжая при этом сверлить меня недоверчивым взором.