Однако перед ним стояла потрясающая красотка, едва вошедшая в ту пору, когда взгляд невозможно оторвать даже от вполне обыкновенных девушек. Кеммер скосил глаза на документы. Так и есть, едва исполнилось двадцать три года. Если покойная мать этой Аделины была хотя бы вполовину так же красива, то вполне понятно, почему её отец в своё время предпочёл жениться на ней, а не на тётке Кеммера. Но это всё равно не оправдывает того, как покойный Отральд Боллар поступал с Моэрой Блайнер – той потребовались годы, чтобы прийти в себя, а пятно на её репутации осталось и по сей день, как и осуждение за наведённое ею проклятие.

Хотя конфликт между Болларами и Блайнерами лишь усилился после того, как развалилась помолвка Отральда и Моэры, всё же не он был основной причиной, по которой Кеммер категорически отказывался принимать на работу стоящую перед ним девушку. В его части служили пилоты и механики из тех родов, с которыми у Блайнеров сложились неприязненные или даже откровенно враждебные отношения, и он всегда старался сохранять профессионализм и объективность.

Причина – куда прозаичнее и тривиальнее.

Аделина была проклята. И именно в этом проклятии Кеммер видел корень возможных проблем для себя, как руководителя, и для части, как сложного и слаженного механизма, на правильную настройку которого он потратил столько усилий и времени. В конце концов, они тут не в бирюльки играют, а ведут боевые действия. Командор не имел права рисковать благополучием людей из-за желания настырной Боллар здесь поработать. Пусть целительница станет чьей-то чужой головной болью.

Пауза затягивалась, и Кеммер наконец проговорил так холодно, как только мог:

– Я отказываю вам из-за отсутствия надлежащего опыта и образования.

Не хватало ещё не сдержаться и наорать на девчонку. Она же не виновата в новостях, которые он получил сегодня от брата. Никто не виноват. В короткой записке всего девять слов: «Был ранен. Лечусь. Навещать не нужно. Подробности позже. Ирвен». И вот думай теперь, что там с ним произошло, ведь о мелком ранении брат сообщать бы точно не стал. Следовательно, случилось нечто серьёзное. Но начнёшь спрашивать – только хуже сделаешь, тогда Ирвен вообще замкнётся и не расскажет ничего.

Кеммер старался сохранить хотя бы видимость спокойствия, но хотел лишь одного: чтобы нежеланная посетительница поскорее ушла. Но она не собиралась облегчать его положение.

– Чушь! – вздёрнула точёный носик нобларина Боллар и уставилась на Кеммера огромными голубыми глазами. – Я уже неоднократно ассистировала брату во Втором госпитале при Разломе.

– Вот и отправляйтесь ассистировать ему дальше, – с облегчением предложил Кеммер. – А мне целитель не нужен.

Нобларина Боллар насупилась, но отступать не собиралась. А ведь дело непременно закончится скандалом, в этом Кеммер уже не сомневался. Вот удружил милостивейший государь, кантр его подери. Командор не лгал – его авиабаза в целителе действительно не нуждалась. Да, любая воинская часть предполагала такую штатную единицу, но все же были реалистами, поэтому отправляли врачей туда, где они действительно требовались – на передовую. А эту девицу ему подсунули только по одной причине: потому что здесь безопасно.

Все авиабазы располагались примерно в часе езды от Разлома, следовательно, были самыми безопасными местами по обе его стороны. В Имперской Канцелярии наверняка пожалели эту Боллар – вот и распределили сюда.

Драконово дерьмо!

И ведь стоит, не уходит. Кеммер, конечно, знал, что у Болларов плохо с деньгами, но не настолько же… Хотя они сами в своих проблемах виноваты. Сами заслужили своё проклятие, пусть сами теперь и расхлёбывают. Отец стоящей перед ним Аделины определил судьбу своих детей, и Кеммер никак не мог нести ответственности за то, какую беду повлекли за собой чужие опрометчивые решения.